– Достаточно просто можно устранить, – Деко посмотрел вначале на Корнелию, потом на меня. – Для ликвидации всей структуры хватит нас четверых. Или троих – не думаю, что вам, благородной даме, следует принимать участие в боевой части операции.
На Стерву смотреть было больно. Челюсть отвисла, глаза выкатились. Впрочем, я, наверное, выглядел не лучше. А может, и хуже. А Деко даже бровью не повел, продолжал как ни в чем не бывало:
– Мой напарник – транслер типа «баньши». А эмоции – одно из слабых мест структурных элементов Ячейки. Нет. Единственное слабое место.
– Вот как? – Глаза Корнелии хищно вспыхнули. – Значит, правду говорят о вашей бесчувственности?
– Нет, неправду. Мы не бесчувственны и не безэмоциональны. Но наша высшая нервная деятельность является следствием глубинной пси-коррекции. Поэтому наш эмоциональный диапазон более узок, а интенсивность проявления в большинстве случаев уступает человеческой. Особенно это касается негативных эмоций. Было решено, что они непродуктивны и мешают нормальному функционированию. Поэтому они исключены из нашего базового эмоционального набора. О том, что такое ненависть, раздражение, отчаяние, страх, мы знаем, но лишь на уровне общих понятий. И трансляция подобной волны является для нас опасной. Это приводит к дезориентации, сумасшествию, при значительной интенсивности – к смерти.
– Почему же ты тогда не сдох, общаясь со мной? – не выдержал я. Госпожа Стерва чуть в стойку не встала, так заинтересовал ее ответ на этот же вопрос.
– Это секрет. Секрет Альфа-структуры в целом, – Деко самодовольно улыбнулся. – Считайте, что у нас есть маленькая подстраховка. Поэтому, уважаемая леди, не рассчитывайте, что можете запросто уничтожить все ячейки разом. Однако Гаммы действительно беззащитны перед пси-атакой. Чем мы и должны воспользоваться. Если возражений нет, предлагаю назначить день проведения операции.
«Если возражений нет», ха! Есть возражения, есть!
Псевдобог ячеечный печется о «реорганизации структуры». Это логично.
Богатенькая стервочка, под видом заботы о человечестве, хочет наложить лапки на горячие финансовые потоки. Это понятно.
Дрону высшее счастье в жизни – выполнять приказы хозяйки. Это естественно.
А какого хрена я тут делаю?!
Хочу изменить мир? Пытаюсь убедиться в собственной чудовищности? Ищу свой ад?
Так мир не изменится. Это безнадежно… Ты ведь знаешь это, Безумец Вин? Можно ненавидеть и презирать обывателей, но чем ты отличаешься от них? Сам греешься в пекле своей ненависти – это и есть твой бунт? Прав этот ублюдок ячеечный – ничего не весят ни твои слова, ни твоя ненависть. Да если бы я и мог изменить мир, куда его менять? Меняй не меняй – будет только хуже. Не станет ячеек – будет Совет самоуправления высших. Стоит ли менять зло на зло? По мне уж и в самом деле лучше такие чудовища, как Деко, чем такие, как госпожа Стерва. К черту мир! Он сам в это дерьмо влез, пусть сам там и сидит.
А в своей чудовищности мне убеждаться не надо. Убедился уже. Я могу убивать. Массово. Если на людей так действую, то гады ячеечные сами подохнут. А кто не подохнет – того псевдобог с псевдочеловеком добьют. Всё просто, концерт для трех чудовищ с оркестром.
И добро пожаловать в ад… Как он там сказал? «Тридцать две смерти – это несолидно»? Да пошел он!
Но… Если я всё равно чудовище, то какая уже разница? Не делать ничего или сделать хоть что-то? Пусть это неправильно, пусть это ничего не изменит, но сделать! Пусть это будет хотя бы месть – за отца, за мать, за наивного доброго мальчика, каким я когда-то был… Пусть это будет хотя бы бунт – демонстрация несогласия, даже если это профанация, всё же лучше мертвого покорного молчания. Пусть это будет хотя бы самоутверждение – придать своим бесполезным словам хоть какой-то вес. Пусть будет…
– Если возражений нет, то два дня на подготовку, и послезавтра приступим, – под всеобщее молчание Деко объявил заседание закрытым.
Трансляция была слабой. Безнадежность. Злость. Раздражение. Этого мало.
– И это всё, на что способен хваленый баньши? – Безнадежность, злость и раздражение в голосе Корнелии были не только ответом на пси-воздействие.
– Как могу, так и транслирую! – огрызнулся мальчик.
– Неправда. Даже в пьяном виде ты транслировал сильнее, – заметил я.
– Ну так дайте мне выпивку!
– О, это уже интенсивнее.
– Да пошел ты!
– Вы уверены, Деко, что ваш напарник действительно на что-то способен? Может, нам лучше найти другого транслера?