В мире «Звездной россыпи» мама и папа по праву стали знаменитостями, а прославиться среди фанатов до появления интернета было не так уж просто. Потом папа основал «ЭкселсиКон».
Листаю дальше. Еще комментарии. Однако меня захлестывают эмоции, не могу больше читать. Я отхожу от компьютера, переодеваюсь в пижаму и бросаюсь лицом на кровать. Это просто не может быть правдой. У моего блога столько просмотров. Это наверняка чья-то шутка. Да, точно, кто-то пошутил. Но друзья Хлои не очень умны, а больше никому это не нужно.
В чердачном окне вспыхивает молния. Сквозь влажное дерево я чувствую дождь в воздухе. Папа обожал грозы, сидел со мной на крыльце, и мы вместе на них смотрели.
– Это борются звезды, Звездочка моя.
Звездочка. Так он называл меня. Как в стишке: «Звездочка в небе ярко горит, вечером спать мне ложиться велит».
Сколько раз мы вместе смотрели из этих окон? Я утыкаюсь лицом в подушку, чтобы больше не видеть неба. Без этого дома мне незачем оставаться здесь. Кэтрин не хочет, чтобы я здесь жила, близняшки тоже рады от меня избавиться. А мне больше некуда идти. Мне нужен «Просперо», который прилетит и унесет меня отсюда.
Мне нужен билет в другую вселенную.
Снаружи гром медленно пересекает океан, съедая на своем пути все звезды.
Матрас в отеле слишком мягкий. Они всегда очень мягкие. Мне иногда снится, что я в них тону. Трудно представить кошмар хуже. Разве что падение. Но кошмаров, в которых я падаю, не случалось с тех пор, как в кульминационной серии первого сезона «Морской гавани» один трюк не удался. Страховка порвалась, и я упал с двадцати футов. На поролон, но все же. На две секунды я позабыл, что это замаскированный поролон, а не цемент.
Как я буду сниматься в «Звездной россыпи» и передвигаться на страховке в открытом космосе, если до сих пор не могу без дрожи вспомнить это падение с двадцати футов? Хуже всего, если тот мужик в столовой прав.
Я снова взбиваю подушку и переворачиваюсь на спину, пытаясь о нем забыть. На потолке ни пятнышка. Отличительное свойство дорогих отелей. Я еще помню то время, когда Марк селил меня не в пятизвездочных отелях, а я только проходил кастинг для сериала «Морская гавань». Он привез меня на кастинг в Санта-Барбару и забронировал ветхий «Мотель 6», где по потолку ползали тараканы.
Все без толку. Не могу уснуть. Сажусь, почесывая живот там, где аэромакияж вызвал раздражение на коже, иду к мини-холодильнику. Низкокалорийное пиво, бутылки воды. Я не хочу пива, хотя уверен, что все восемнадцатилетние парни меня сейчас не поймут, и вода тут какая-то странная, с добавлением электролитов.
На самом деле я хочу «фанту». Это единственный пунктик, на какой бы диете я ни сидел. Где-нибудь здесь должен быть автомат с напитками. К тому же пройтись по коридору куда лучше, чем сидеть взаперти.
Я продеваю голову в ворот толстовки в тот момент, когда дверной замок щелкает и мигает зеленым. Входит Марк после встречи с каким-то агентом, или продюсером, или кем-то там еще.
– Эй, тебя стучаться не учили? – недовольно ворчу я, натягивая толстовку.
– Учили.
Он достает из холодильника безвкусное пиво и открывает его.
– Как тебе номер?
– Я собирался купить «фанту».
– Позови горничную. – Он достает меню из-за телефона на столе в гостиной зоне. Да, в моей комнате есть гостиная зона.
– Что ты хочешь? Я сейчас закажу.
– Неважно. Просто возьму бутылку воды. – Я достаю бутылку из холодильника. Вода с электролитами настолько же безвкусна, как пуста моя душа. – А чего хочешь ты?
– А что, папа не может провести немного времени со своим сыном?
Я смотрю на него.
– Ну ладно.
Он делает еще глоток, ставит пиво на кофейный столик. Садится в пухлое бархатное кресло. Я сажусь напротив. Мы похожи, от коричневой кожи до черных волос. Но у меня нос матери, а характер, видимо, достался от ее отца. По крайней мере, так говорит Марк. Они расстались давно, до эры «Морской гавани». Мама вернулась к своей семье в Лондон. Я ее не виню. Если так тяжело быть сыном Марка, могу себе представить, каково быть его женой. Сейчас она занимается благотворительностью в Индии вместе с новым мужем. Или снимается для итальянских журналов, или еще что-то в этом роде. Раньше она приглашала меня на семейные праздники, чтобы я встретился с ее родней. Один раз я поехал, но, поскольку вырос с папой, не знал, как обращаться к бабушке с дедушкой, не знал этикета за столом, например, того, что нужно пользоваться правой рукой, никогда не наливать себе напиток самостоятельно, есть только после того, как поест старший за столом. Все там были очень открыты и дружелюбны, но я чувствовал себя дураком, не в своей тарелке, лишним кусочком мозаики.