Вечер начался с воинственных речей Гуротаса и Хуэя. Затем к ним присоединились трое оставшихся сыновей Бекаты. К этому времени Техути и Беката уже выпили изрядную долю превосходного Лаконианского вина. Беката слушала кровожадные похвальбы своих сыновей и вдруг неожиданно разразилась потоком слез. Настроение гуляк мгновенно изменилось.
Все присутствующие женщины вскочили на ноги и сгрудились вокруг Бекаты, изрекая нежности и соболезнования, в то время как мужчины с недоумением смотрели друг на друга. Затем все мы дружно повернулись к Хуэю. Мы ничего не сказали, но смысл был ясен: это не имеет к нам никакого отношения. Она - твоя жена. Ты должен все исправить!
Хуэй неохотно поднялся на ноги, но ему повезло. Прежде чем он успел подойти к жене, она вскрикнула от ужаса: "Почему я должна посылать всех своих детей на заклание?’
В это мгновение преданная и сплоченная семья разделилась на секты и сегменты.
Рядом с младшей сестрой тут же появилась Техути. - Беката абсолютно права. Мы получили Серрену обратно. Теперь нам не придется вести бессмысленную маленькую войну.’
- Бессмысленную?- крикнул Гуротас. ‘Разве я не слышал, как ты сказала "бессмысленную", моя дорогая жена? Я также слышал, как ты произнесла слово "маленькую"? Ты хоть представляешь, чего мне стоило собрать армию и привести ее сюда, в Египет? Кто-то должен заплатить за это, и этим кем-то не буду я.’
- Будь справедлива к нам, мама, - воскликнул Сострат, второй по старшинству сын Бекаты. ‘Мы только начинаем свою карьеру. Не отсылай нас домой с позором. Весь мир скажет, что мы были слишком трусливы, чтобы остаться и сразиться с самозванцем Аттериком.’
Я смотрел на Серрену. Я знал, что исход зависит только от нее одной. Гуротас сделает именно то, что она хочет, и Техути тоже. Они могли бы оказать сопротивление, но именно Серрена должна была принять окончательное решение. Я заметил, как она взглянула на отца, и тень сомнения омрачила ее взгляд. Потом она посмотрела на свою мать и тетю Бекату, и я увидел, что она приняла решение. Я понимал, что должен действовать быстро, иначе мы все снова отправимся на север, в Лакедемон, возможно, уже завтра.
‘Я думаю, что это жестоко - заставить Серрену провести остаток своей жизни в этой стране, которую она так явно ненавидит. Я думаю, что Беката и Техути абсолютно правы. Мы все должны вернуться домой в Лакедемон и оставить эту проклятую страну на произвол судьбы. Я уверен, что наши союзники, мелкие короли, поймут нашу позицию и не будут ожидать компенсации за то, что они привели свои армии нам на помощь, а затем отплыли домой с пустыми руками. Серрена будет совершенно счастлива в стране своего рождения; живя в каком-то симпатичном маленьком домике с Рамзесом и дюжиной прелестных ребятишек на берегу реки Гуротас. Я уверен, что она поймет, что семейное состояние было потрачено добросовестно. Не для нее это дурацкое и претенциозное имя, Царица Клеопатра ... " к этому времени моя ораторская речь обрела крылья. Мои слушатели были взволнованы, особенно Серрена.
Затем я увидел, как Серрена изменила свое окончательное решение, принятое всего несколько минут назад, так же гладко, как и приняла его.
‘Все, что ты говоришь, правда, дорогой Тата. Но у каждого вопроса всегда есть две стороны. Меня всегда учили, что жена должна безропотно принимать решения богов и поддерживать своего мужа в том, что они ставят перед ним. Со временем я тоже научусь принимать имя Клеопатра, каким бы банальным оно ни было. Если мы с Рамзесом останемся здесь, в Египте, как Фараон и царица, у нас будет достаточно средств, чтобы моя дорогая матушка могла навещать меня, когда захочет. Мы оба научимся ценить красоту и изобилие этого самого Египта. Более того, мой отец не будет обречен на нищету ради меня.’
За этим заявлением последовало ошеломленное молчание, а затем мальчики Бекаты обнялись. Беката снова разрыдалась, но я снова наполнил ее кружку вином, и ей пришлось прервать свои причитания, чтобы попробовать варево.
- Ты приняла горько трудное решение, моя дорогая дочь, - торжественно произнес Гуротас, - однако оно правильное. Он взглянул на меня все так же серьезно, но опустил правое веко и приветливо подмигнул. Мы снова одержали победу, но поражение было совсем близко.
На следующую ночь мы с Рамзесом отправились на разведку Западного берега, на том берегу, где Аттерик построил свою крепость Абу-Наскос. Аттерик не строил ворот, выходящих на реку. Я, конечно, получал описания других ворот, но никогда не видел их. Я знал, что для меня это очень важно. Мы взяли с собой только пятнадцать наших людей. Луна взошла после полуночи, поэтому мы воспользовались темным временем суток, чтобы пересечь Нил и спрятать лодки в камышах. Затем, как только стало достаточно светло, чтобы разглядеть землю, мы тихо двинулись к крепости. Не прошли мы и нескольких сотен локтей, как наткнулись на табун лошадей Аттерика, пасущихся при свете луны. Мы окружили их и послали двух наших людей, чтобы отвезти их туда, где мы оставили наши лодки. Мы повторили этот маневр трижды, постепенно собрав стадо из более чем 150 прекрасных лошадей для колесниц.