Серрена посмотрела мимо матери туда, где стоял Рамзес. - Мой муж?- она задала тот же вопрос, и выражение его лица смягчилось.
‘Теперь ты стала царицей не только по имени, - сказал ей Рамсес. ‘Если я не могу сопровождать тебя, то нет никого другого, кого я предпочел бы видеть твоим спутником, кроме Таиты. Вы двое идите с моим благословением!’
Серрена снова повернулась к отцу. ‘Я прошу вашего снисхождения, мой возлюбленный отец.’
Гуротас развел руками с улыбкой смирения, которая была одновременно печальной и гордой. - ‘Ты снисходительна ко мне, моя любимая дочь, - ответил он.
Гуротас охотно позволил нам выбрать сотню лучших воинов с сорока колесницами и лошадьми; к ним мы добавили Батура, Наслу и полдюжины других воинов, знавших Аттерика Туро и узнающих его, если увидят снова. Затем Серрена и я обсуждали, как мы могли бы попасть в Луксор в самые кратчайшие сроки . Естественно, решающим фактором была скорость течения Нила, которая противоречила бы нашему направлению движения, если бы мы взяли корабль из дельты в Луксор. В это время года на этом участке реки течение почти такое же, как у человека при быстрой ходьбе. Это означает, что он уменьшит скорость лодки вдвое. Однако лодка могла бы плыть и днем, и ночью. Лошадь с всадником на спине могла идти рысью только ограниченное время, прежде чем ей нужно было отдохнуть. Поэтому мы с Серреной погрузили наших людей и лошадей на пять больших речных лодок, стоявших под стенами Абу-Наскоса. У нас было более чем достаточно команды, чтобы укомплектовать весла и регулярно их менять. Они направили носы в течение, и мы двинулись вверх по реке к городу Луксору.
Ветер дул с севера и днем, и ночью, наполняя наши паруса и толкая нас против течения, но все равно на плавание и греблю уходили долгие часы и дни, пока рано утром я не взобрался на вершину бизань-мачты и сквозь речной туман не разглядел стены Сада радости на холмах над рекой. Час спустя мы пришвартовали наш маленький флот у главного причала Луксорских доков, и мы с Серреной сошли на берег с полудюжиной людей; все мы, но особенно Серрена, были переодеты. Мы не были уверены, добрался ли Аттерик до города раньше нас. Если бы он это сделал, то это открыло бы все виды неприятных случайностей. Существовала даже отдаленная возможность, что он смог бы вернуться в город.
Однако, когда мы подошли к главным воротам, они уже были открыты, и казалось, что дела идут как обычно. Я даже узнал трех или четырех охранников. Все они были людьми Венега. Сразу стало ясно, что Аттерик и его банда ренегатов еще не прибыли с севера, но я знал, что они не могут быть очень далеко позади нас.
Городская стража была рада меня видеть. Когда я попросил Серрену снять маскировку и показать им свое лицо, они сразу же узнали ее. Вне себя от восторга, они пали ниц к ее ногам. Мне пришлось дать им несколько крепких пинков, чтобы они встали на ноги и сопроводили нас в апартаменты Венега в золотом дворце. Венег тоже был повергнут в восторг внезапным появлением царицы. Мне пришлось резко напомнить ему, что Аттерик и банда его злодеев не отстают от нас.
Четыре часа спустя, когда колесницы Аттерика наконец прибыли в Луксор, городские ворота были закрыты и заперты на засов, а верхушки стен опустели. В городе воцарилась гулкая тишина. Он и его свита осторожно остановились кучкой на расстоянии длинной стрелы от главных ворот. Совершенно очевидно, что всю дорогу от Абу-Наскоса они ехали очень быстро. Те из их колесниц, что уцелели в пути, были пыльными, побитыми и сильно потрепанными. Я насчитал сорок новых повозок, покидающих гарнизон Абу-Наскоса, каждая из которых была запряжена пятью лошадьми в отличном состоянии. Теперь число колесниц сократилось до двадцати девяти. Одиннадцать из них, должно быть, потеряли колеса или сломали оси и были брошены на дороге. Запасные лошади были согнаны в свободную кучу возничими, которые были лишены колесного транспорта. За прошедшие дни они сильно похудели. Их плащи были грязными и жесткими от пыли. Четверо или пятеро из них ранены и хромали.
За городскими стенами люди Венега стояли на своих постах. Большинство из них стояли на верхушках стен, но по моему приказу держали головы подальше от парапетов. Остальные толпились за городскими воротами, вне поля зрения, но готовые к вылазке по моему приказу.