За столом сидел пожилой дядька. Прихлебывал из стакана чай. Глянул на меня.
— Этот, что ли? Ну, хорошо. Куда звоним? Давай номер заранее.
Я написал номер нашей хаты. Уже не конспиративной. Ну да ладно.
Дядька поднял трубку. Позвонил на станцию.
— Таня, это я, Валентин. Из Куйбышева. Ага. Можешь дать город? В Москву надо срочно. Вот номер. Диктую.
Леша тем временем налил чая и мне. В подстаканнике из нержавейки. Бросил кусок сахара, дал большую сушку.
Пока ждали соединения, я все выпил. Согрелся.
Наконец, дядька позвал меня.
— Готово. Разговаривай.
Я взял трубку. И услышал голос Капусты.
— Это я, — на сердце отлегло. Если бы не взял, это значило, что Капуста переметнулся. К врагам. Но нет. Он на месте. — Я тут со станции звоню. Люди рядом. Так что коротко.
Капуста сразу все понял.
— Ясно, — ответил он. — Тогда по сути. Все очень плохо. Мы потеряли два объекта. Там люди этих…
Понятно. Ничего нового.
— А что с третьим объектом? — спросил я. Подразумевал «Интурист», само собой.
Капуста вздохнул.
— Это только вопрос времени. Там они тоже уже ошиваются. У нас день-два максимум. Что делать?
Я посмотрел на Лешу и дядьку-железнодорожника. Вроде болтают между собой. Но ушки на макушке.
— Что по Калинину? — спросил я. Проверю последнюю зацепку. — Есть новости?
Снова вздох.
— Ничего. Полный ноль.
Так я и думал.
— Товар остался? — спросил я.
Молчание.
— Совсем чуть-чуть. Назавтра хватит. И все.
Так. Что ему сказать? Ждать дальнейших указаний?
— Шеф, что делать? — спросил Капуста. — Эти сволочи зажали со всех сторон. Может, пойти к ним на поклон? Договориться?
Ну вот. У него уже мысли о поражении.
— Нет, — я упрямо покачал головой. — Ждите. Я скоро приеду.
Капуста сказал «Хорошо» и отключился. Я поглядел на Лешу. Хотел было поблагодарить и оплатить, но в голову пришла одна мысль.
— Можно позвонить еще? — спросил я. — Недолго.
Дядька кивнул, подошел и снова поговорил с телефонисткой. Но когда услышал номер, насторожился.
— Подожди, это же Лубянка, — сказал он. — Я эти номера знаю. Нас предупреждали насчет них. Ты уверен?
Я кивнул.
— Это мои хорошие знакомые. Нет никаких проблем.
Дядька подумал и согласился. Но когда Коренев поднял трубку, вышел из комнаты. Вместе с Лешей. От греха подальше.
— Ты откуда это нарисовался? — комитетчик в хорошем настроении. Может, опять шпиона поймал. Только без меня вряд ли. — А, из Куйбышева? Быстро ты, однако. По стране нашей. Как стриж. Как дела?
Пришлось ему поплакаться. Больше ничего не осталось.
— Ну, тут пока ничем не могу помочь, — Коренев, кажется, улыбался. Ему забавно наблюдать за моими проблемами. — Но ты знаешь способ. Мы своих друзей бросаем. Помогаем. Просто стань нам другом. Что скажешь, Витя?
И тон такой сделал. Доверительный. Душевный. Проникновенно-радостный.
Еще чего. Хотя, на мгновение я даже задумался. Заколебался. Может, плюнуть на все? Согласиться. Зато спасу бизнес.
Но вовремя передумал. Ну его к черту. Главное свобода. А осведомитель — это далеко не так.
— Нет уж, я останусь хорошим знакомым, — ответил я. — Единственное, хотел попросить по старой дружбе. Я тут с одной теткой встретился. Очень занятной. Можешь помочь по ней? Бабахина Екатерина. Не слышал про такую?
Голос Коренева мигом изменился. Совсем другой. Строгий и официальный.
— Виктор, у меня мало времени. Давайте вы позвоните в другой раз?
Я оторопел. Чего это он? Потом понял.
Не может говорить. Это значит, что Бабахина уже попала в поле зрения госбезопасности. И возможно, ее уже пасут.
— Все так плохо? — спросил я. — Я с ней завтра встречаюсь. Хоть это можно?
Коренев помолчал. Я уже думал, бросит трубку. Но потом он ответил. Тоном ниже.
— Виктор, я настоятельно рекомендую вам заняться чем-то другим. Больше ничего не могу сказать. Я и так позволил себе слишком много. Это только по старой дружбе.
Я кивнул.
— Понял, спасибо.
И положил трубку. Потом стоял, задумавшись.
Как быть? Бабахина в разработке. Вмешиваться туда — смертельный риск. Можно сгореть в огне. Как мотылек.
В комнату вошли Леша и железнодорожник.
— Ну что, все в порядке? — спросил Леша.
Я расплатился. Щедро. Говорил же, по двойном тарифу. Дядька расплылся в улыбке.
— Спасибо, сынок.
Я остановился перед дверью.
— К вам еще можно прийти? Завтра? Позвонить?