Я посмотрел на Басова. Стащил с себя парик. Убрал фальшивые бакенбарды и вытащил вату изо рта. Стер ложные морщины. Устало выдохнул.
— Ты кто такой? — спросил Басов. Оглянулся по сторонам. — Что это значит?
Я поглядел на него.
— Значит так, Сережа. Я тебе даю полный расклад. И выбор. Как действовать. Два варианта. Надеюсь, ты будешь умным и выберешь правильный. Смотри на меня. В глаза. Я — Одиссей. Слышал о таком?
Басов молча кивнул. Зеленые его глаза пристально смотрели на меня. Оторвать взгляд он не мог. Я видел, что он чертовски перепугался.
— Хорошо. Очень хорошо. Теперь посмотри вон туда. Вперед. Знаешь, что это за здание? Ну конечно, кто же не знает. В нашем-то деле. Да, это Лубянка. Через пять минут я туда отправлюсь. С тобой или без тебя. А теперь слушай меня внимательно, Сережа. Смотри на меня.
Басов снова повернулся ко мне. Опять уставился. Глаза расширились. Сейчас выпадут из орбит.
— У меня на вас полно сведений. О том, что Ромин и Зиновьев проводят через «Мосодежду» все свои товары. Огромный товарооборот. Сейчас ваши поддельные джинсы заполонили всю Москву и Подмосковье. Кроме того, твои дружки планировали продавать импортные шмотки. Оригинальные. Полученные в гостиницах от иностранцев. Через официальную сеть «Мосодежды». Неслыханная наглость. Как ты думаешь, что сказали наверху, когда чекисты доложили об этом? Ты помнишь дело других подпольщиков? Их всех расстреляли. В качестве показательного примера. В отношении вас тоже примут такое решение. Слишком большой ущерб. Слишком нахально работаете. Все материалы уже в работе на Лубянке, скоро начнут брать. Ваши связи в ОБХСС не помогут, там тоже будут брать всех сообщников. Сверху пошла команда «Фас». В связи с этим, Сережа, у тебя есть два варианта действий. Ты меня слышишь?
Басов кивнул. На лбу выступили капли пота. Я не повышал голос, не давил. Просто смотрел на него.
— Первый вариант. Ты мне не веришь, надеешься, что все дело развалится, рассчитываешь на помощь твоего братца Ромина и его дружков. Ты встаешь, уходишь отсюда, но долго ходить не сможешь. Очень скоро мы встретимся на допросе у следователя. Вернее, меня ты там не увидишь. Но тебя все равно поймают и ты окажешься среди твоих сообщников. На нарах. До вынесения приговора. Расстрельной статьи.
Я помолчал. Хорошо, что Басов еще не заорал. Не обозвал меня идиотом. Хотя мог бы. Я на его месте так и сделал бы. Значит, все верно. Он и в самом деле повязан с «черными ткачами».
— Второй вариант. Ты сейчас идешь со мной, мы заходим с тобой в это здание на Лубянке и ты даешь полный расклад. Как организована ваша схема, кто вовлечен, люди, места, переговоры, условные знаки и секреты. Словом, полностью помогаешь следствию. Мы берем все доказательства, производим аресты, ты для виду тоже будешь повязан. Но потом избежишь наказания. Человек по имени Басов будет расстрелян. А ты уже будешь новым человеком. С другой фамилией и именем. С другой биографией. Который уедет отсюда далеко-далеко. В союзную республику. И будет жить там. Что скажешь? Подумай чуток. Надеюсь, ты выберешь правильный вариант. Если хочешь идти отсюда, иди. Я тебя не держу. Все равно тебя скоро схватят. Скорее всего, уже сегодня. Тогда уже не жди пощады. Но если согласен идти со мной, то пошли.
И я замолчал. Басов тоже не произнес ни звука.
Только сглотнул слюну и вытер пот. Шумно выдохнул. Ослабил воротник от галстука. Потом спросил:
— Ты обещаешь мне то, что говорил? Если я дам полный расклад? Меня точно не расстреляют.
Мне хотелось пообещать ему золотые горы. Сказать, что это стопудово. Но я посмотрел в смятенные глаза Басова. Понял, что лучше сказать правду.
— Нет, не обещаю. Но я гарантирую, что в таком случае сделаю все возможное и невозможное, чтобы выбить для тебя этот вариант. У тебя есть семья?
Басов кивнул.
— Жена и дочка.
Да уж. Небольшое осложнение.
— Я постараюсь, чтобы они остались с тобой. Чтобы им тоже дали прикрытие.
Басов опять выдохнул. Ударил кулаком по сиденью перед собой. Решительно кивнул.
— Ладно, пошли. Лучше так, чем подохнуть от пуль палачей. Или сгнить за решеткой. Я хочу жить.
Я улыбнулся.
— Отличное решение. Ты не пожалеешь. Выходи.
Мы вылезли наружу. Я повел Басова на Лубянку. Зашли внутрь, я сказал постовому:
— Мы с добровольным признанием. Срочно дайте кабинет для допроса. И вызовите Коренева.
Из Басова как будто выпустили весь воздух. Дежурный отвел его в комнату рядом. Позвонил Кореневу. Передал мне трубку.