ю вину, потому как нечего было к ней лезть, она была зла на него. - Что, даже не поздороваешься? - Он перегородил дорогу такой сейчас уверенной девушке. Ян встал перед самым лифтом. Он сам не знал, почему хочет услышать такое скромное и простое «здравствуйте» именно из уст своей соседки. По его взгляду было видно, что он не собирался отступать, пытаясь понять, что случилось с Софией. Ей показалось, что ему важно знать, что у неё творится на душе. От этой мысли ей захотелось провалиться под землю, ведь этот мужчина ей был чужим, соседом, старше. Так нельзя. - Здравствуйте, - сдержанно произнесла Софа; ей было всё-таки немного стыдно за свой тон, но всё же признавать этого она не хотела. Была слишком упёртой - в мать пошла. - Хм, ну привет, - грустно усмехнулся Ян и пропустил Софию к дверям лифта. Он просто понял, что ее что-то тревожит и к ней не стоит сейчас лезть. «Поговорю с ней вечером. Специально выжду эту девчонку», - подумал про себя Ян, пока наблюдал, как София входит в лифт и нажимает своими тонкими пальчиками на кнопку нужного ей этажа. Они не разрывали зрительного контакта до того момента, пока двери не закрылись полностью. - И что ему нужно от меня? - задала себе вопрос София, который сейчас внезапно появился у неё в голове. В школе было отнюдь не так интересно. Первым уроком была история, которую вела очень энергичная женщина примерно сорока пяти лет: у неё всегда были сильные потоки мыслей, и весь урок она не давала сказать ученикам и слова. Так что София просто просидела за последней партой второго ряда, не разговаривая ни с кем, в том числе и с Настей. Ей было тяжело и больно. В голове чётко всплывал образ отца, когда он говорил те ужасные слова; они пожирали ее изнутри, как будто желая, чтобы София что-то предприняла. - Софа, пойдём есть. - На перемене к ней подошла Настя, чтобы скрасить одиночество подруги и сходить с ней на обед. - Я не хочу, - тихо сказала София и прошла к своей парте. Настя сразу поняла, в чём дело, и подошла к Софии, чтобы как-то успокоить её и помочь хоть чем-то. - Софа, что случилось? - тихо спросила её она. Настя всегда поддерживала свою подругу: когда ее с мамой бросил Олег, когда София кое-как стерпела первую встречу с Лизой и когда стала полнеть. - Ничего, - резко ответила она. - Ты же знаешь, что я не отстану, - возразила Настя. Она не собиралась отступать. Она не могла смотреть, как её лучшая подруга, близкий человек, ходит, словно тень, и свыкается с самой страшной болью, с предательством. Настя не могла и представить, что творится в душе такой сейчас беззащитной и жалкой Софии. Этой милой девушке было страшно больно, ей как будто вонзил нож в спину самый родной человек, к которому она тянулась всю жизнь. Он предал её, нашёл ей замену. Ничто в этом мире не вечно, даже родные люди. Прими это. Неважно, как ты старался и как преобразился, - прошлое будет с тобой всегда. Если человек совершил преступление, в лице общества он всегда будет преступником, невзирая на то, что он с собой сделает. Так и с Софией. Отец видел в ней поросёнка с боками и животом. - А ты возьми и отстань, - резко крикнула она и отправилась в коридор, толкнув Настю плечом, как бы давая понять, что ей лучше оставить её в покое. - Воу-воу, полегче. - В дверях кабинета София столкнулась с Лизой, которая как только увидела такую измученную сводную сестру, сразу ехидно и самоуверенно улыбнулась. Но Софа ничего не сказала, а просто вышла из класса. - Хм, какая она нервная. Всё-таки столько жрать ей нельзя, а то когда она голодная, может и человека прибить, - «пошутила» Лиза и прошла в класс, смеясь так громко, что её услышали в коридоре. За ней, словно хвостики, шли Вика и Марина. Первая была похожа на гусеницу в этом зелёном платье: оно ей явно было мало, да и ещё такой грязно-зелёный цвет не придавал ей изящества и красоты. Марина - рыжеволосая бестия - просто была самой настоящей доской, которую можно было прям сейчас прибить к забору. Она умудрилась натянуть на свои костлявые ноги, подобно спичкам, джинсы, которые висели на этих самых спичках. Почему-то с ними общалась именно Лиза, которая явно отличалась от них. Она была уверенной и даже милой. Всегда одевалась со вкусом; фигура у неё была стандартная - ничего лишнего - но почему-то общаться она предпочитала с какими-то уродинами. Может, за счёт их недостатков она поднимала свою популярность? Тут очень сложно ответить так сразу. София миновала толпу учеников и просто забежала за угол, чтобы попытаться прийти в себя и хоть немного настроиться на учёбу. Ей было важно закончить школу и поступить в университет, потому что, может, хоть в этом она преуспеет лучше, чем Лиза? Она слепо верила в это, пыталась добиться этой цели, но каждый раз ей мешал её же отец. Он как будто желал испортить жизнь своей единственной дочери, он как будто хотела стать для неё отрицательным примером. Но почему? Этот вопрос всегда волновал Софию. Она пыталась найти на него ответ, но его как будто просто-напросто не было. Желудок уже битый час просил, чтобы в него закинули хоть что-нибудь, но она глотала лишь воду. Голова кружилась, низ живота сводило, а правый бок ужасно колол. Такая жгучая боль внутри не давала покоя на уроках, и хотелось выть. Она вернулась в класс лишь через десять минут и просидела там так, для массы. Она не смогла ответить ни на один вопрос учителя химии, который пытался ей даже подсказать, но София не могла думать. Ей хотелось убежать от всего этого на крышу и посидеть там в тишине, не видя отца и остальных. Мужчина обреченно вздохнул, протирая линзы своих очков, и сказал усталым голосом: - Эх, Верских, а ведь вы очень способная девушка, но почему-то в последнее время не радуете нас своими результатами. Садитесь: два. - Но даже эти слова никак не повлияли на Софию. Она была подавлена и похожа на куклу, безжизненную и неинтересную, о которой все забыли. Опустилась на свой стул бесшумно и резко. - София, если ты сейчас же не пойдёшь со мной в столовую и не поешь, то я позвоню твоей матери, - ещё раз попыталась убедить Настя, строго сказав эти слова своей подруге. Она пыталась накормить эту несносную девчонку, которая вдруг решила стать анериксичкой. Пусть внешне Настя была маленького роста и хрупкого телосложения, с розовой прядью в чёрных волосах, с красивыми и маленькими губками, как говорится, «бантиком», она была очень сильной и упрямой. - Звони. Она на очередном совещании, и ей плевать на меня. Даже если я здесь в обморок упаду, она не бросит работу, - истерически усмехнулась Софа. Ей было сейчас плевать на всех вокруг, она не хотела никого видеть. Она лишь хотела стать лучше и доказать всему миру, что не слабая и способна привести свою фигуру в порядок. - Настя, да отстала бы ты уже от этой истерички, а то покусает ненароком. Ваф-Ваф, - проходя мимо разговаривающих подруг, Лиза не могла не сморозить чушь. Она даже погавкала для убедительности. Её «шутка» сопроводилась хоровым ржачем её преданных кобылок. - Не обращай внимание, - увидев, как София опустила голову после слов Лизы, проговорила Настя. Настя взяла её за плечо, пытаясь подбодрить. И у неё наконец-то получилось: впервые за этот день София немного улыбнулась, но есть категорически отказывалась, отмахиваясь тем, что не голодна и плохо себя чувствует. Сразу после школы она отправилась домой. По дороге её энергия с каждым шагом как будто исчезала и улетучивалась. Она ковыляла тише, а в глазах темнело. София решила воспользоваться лифтом, чтобы не свалиться с ног окончательно. Как только вошла в него и выбрала нужный этаж, в её глазах начало темнеть, а земля ушла из-под ног. Голова не переставала кружиться, и она резко упала. Она помнила только, что видела знакомое лицо Яна, который стоял напротив лифта, когда его двери открылись на нужном этаже. Мужчина курил сигарету, а когда увидел лежащую на земле Софу, выругался, и, швырнув сигарету куда-то в угол, кинулся к девушке.