— Потрясающе, правда? — сказал Руди. Он сидел на полу, скрестив ноги по-турецки и вперившись глазами в телевизор. — Обрати внимание на изображение. Автоматическая регулировка контраста. Дистанционное управление на инфракрасных лучах. Предусмотрено подключение внешних приборов. Стопроцентное качество модуляции.
Быстро сменяя друг друга, появлялись и исчезали картинки, слышались обрывки слов. Пальцы Руди скользили по кнопкам дистанционного управления, как руки сумасшедшего пианиста по клавишам рояля.
— Бенедикт, ты слышал, что я сказал? Предусмотрено подключение внешних приборов. Обрати внимание, что я сейчас подсоединю.
Бенедикт уселся на деревянную скамейку. Он сопротивлялся чарам, не хотел, чтобы его тоже захватило воодушевление друга. Руди вышел и вернулся с большим полиэтиленовым мешком.
— Пропадать, так с музыкой, — сказал он и начал распаковывать мешок. — Я взял еще и приставку. Видеоигра с кассетами. Чтобы в этой хибаре повеяло духом перемен.
Теперь и Бенедикт уселся рядом с Руди на пол.
Они быстро освоили правила игры. Расстреливали крылатые ракеты и топили атомные подводные лодки, подбивали танки и посылали космические корабли против астероидов, взрывали НЛО и спутники. Маленькое помещение наполнилось их смехом, вскриками, их возбужденными голосами, непривычным гулом и пощелкиванием джойстика.
Они не заметили, как вошел Венцель Чапек. Лишь включенный верхний свет вернул их к действительности. Венцель застыл, как изваяние. Не произнося ни слова, он уставился на экран, где как раз в это время мерцали в невольном бездействии две сигнальные ракеты. Его сын Руди ринулся в бой, как бросаются в ледяную воду. Он повернулся к отцу.
— Так я и думал, — сказал он тоном, в котором смешивались триумф и неуверенность. — Теперь тебе нечего сказать.
Однако Венцель быстро обрел дар речи.
— Где швейная машина? — спросил он.
— В сарае, — пролепетал Руди.
— Сию же минуту принеси ее назад.
— Но это невозможно, — продолжал лепетать Руди, — тогда не будет места для телевизора.
— Для старого телевизора место найдется. Принеси швейную машину.
— Что за чушь, — сорвался на крик Руди, — у нас же теперь есть новый.
— У меня нет нового, — ответил Венцель со зловещим спокойствием. — У меня есть только старый и рядом с ним швейная машина. Ты сейчас же поставишь ее туда, где она стояла.
В бессильной ярости Руди попытался снова громко возразить отцу. Бенедикт, хорошо знавший, как отреагирует на это Венцель, быстро сказал:
— Пошли, я помогу тебе, через минуту все будет в порядке.
Он вытолкал упиравшегося Руди за дверь.
— Старый идиот, — ругался Руди, очутившись на улице, — это же слабоумие, какому дураку нужна эта швейная машина?
— Куда ты дел телевизор?
— Я его унес, — сказал Руди осипшим голосом, — и поменял.
— Дружище, — воскликнул Бенедикт испуганно, — как ты втолкуешь ему это?
— Не знаю, — ответил Руди. — Не имею ни малейшего понятия.
Он побледнел. По мере приближения к сараю он шел все медленнее. Бенедикт лихорадочно раздумывал, как помочь другу. Он видел только один выход.
— Послушай. Сначала мы перетащим машину на веранду. Потом ты улизнешь. А я сообщу ему, что телевизора нет.
Руди согласился.
— Вот только куда я пойду? — спросил он. — Я же не могу ночевать в парке.
— Я тоже не знаю куда, — ответил Бенедикт. — Впрочем, нет, знаю. Ты мог бы пойти к Агнес.
— Нет уж, спасибо, одного свидания с ней мне было достаточно. Лучше я проведу ночь на свежем воздухе.
— Не глупи. До сих пор Агнес приходила на помощь всегда, когда это было нужно. До завтра твой отец успокоится. А ты завтра снова появишься здесь после работы. Тише воды, ниже травы.
— Я этого больше не вынесу, — пробормотал Руди, — я вообще перееду куда-нибудь.
— Не делай этого, — возразил Бенедикт. — Это же твой дом. Поверь мне, этого не нужно делать.
Они потащили швейную машину на веранду. Венцель сидел за столом и читал газету. Новый телевизор стоял теперь посредине комнаты. Они поняли, что его следует убрать.
— Куда? — спросил Бенедикт.
В мансарду, другого выхода не было. Теперь телевизор стоял там и тоже посредине. Постепенно Бенедикт начинал испытывать по отношению к Руди те же чувства, что и его отец. Прихватив пару бутербродов и деньги, Руди исчез через кухонную дверь.
Бенедикт устроился на веранде напротив Венцеля. Он ждал. Ему всегда нравилось находиться с Венцелем наедине, молча сидеть рядом с ним. Но в этот раз чувство неловкости между ними не проходило.