— Я думаю, тогда мне уже никто не понадобится, — уверенно заявил Юлиус Лётц, — я уже три дня снова приседаю по утрам. Вот, Элла, посмотри.
Он встал с кресла и несколько раз присел перед пришедшей в ужас сестрой. Лицо у него покраснело, дыхание участилось, Элла бросилась к брату.
— Ты сошел с ума, Юлиус! Тебе пока еще запрещены любые нагрузки.
— Я всегда любил нарушать эти запреты. Ты даже не заметила, что коньяка в бутылке опять стало меньше. Я живу не для того, чтобы отказывать себе во всех удовольствиях.
— Разве я могу теперь уйти? — рассерженно сказала Элла. — Насколько я знаю Елену, она наверняка опаздывает.
— Да иди же, иди, — сказал Юлиус нетерпеливо. — А если увидишь свою внучку Кристину, скажи ей, что я невероятно зол на нее. И прощу только в том случае, если навестить меня ей помешала любовь.
— Ты не в своем уме, — сказала Элла возмущенно и решительно надвинула шляпу на лоб.
Когда она ушла, Юлиус Лётц встал, чтобы одеться. Вскоре он уже сидел в сером фланелевом костюме и бордовом в крапинку галстуке за письменным столом, заново просматривая записи, сделанные им накануне вечером. Сестра Елена придет только перед ужином. Он попросил ее об этом по телефону, так чтобы об этом не узнала Элла. У Юлиуса Лётца была назначена важная встреча. Он хотел увидеться со своим посетителем наедине.
Когда позвонили, Юлиус быстро пошел к двери, стараясь держаться прямо.
— Добрый день, доктор Вильд, — сказал он, — пожалуйста, проходите.
Они работали, работали напряженно, ни на что не отвлекаясь. Прошло больше двух часов, прежде чем, наконец, они закончили. Юлиус Лётц размашистым росчерком пера подписал свое завещание. В нем были точно перечислены и точно описаны все ценные вещи, упомянут каждый автограф в отдельности. Составление этого списка доставило Юлиусу Лётцу особое удовольствие. Многословно, как это делают эксперты, он со всеми подробностями описал часы.
— Конечно, все можно было сделать и проще, — сказал он доктору Вильду, — но тут в последний раз взыграла моя гордость, ведь эту коллекцию я собирал всю жизнь. Кстати, денег я завещать не могу. Тут нам времени тратить не придется.
— Ваша внучатая племянница из-за этого не расстроится, — сказал доктор Вильд. — Она, на мой взгляд, не из таких.
— Конечно, не из таких, вы ведь тоже уже давно ее знаете. Я буквально вижу, как она понесет часы домой. Немного грустная, что дедушки Юлиуса больше нет. И очень довольная, что она сможет наконец сама заводить эту игрушку. Автографы, вероятно, заберет себе ее муж. Ну что ж. Они могли бы попасть в худшие руки. Может быть, у вас есть сигарета, доктор Вильд? Моя сестра… ну, вы понимаете.
Юлиус Лётц взял сигарету. Он медленно, с наслаждением выдыхал дым, благодарный Элле за ее отсутствие, доктор Вильд сидел напротив него, с бумагами на коленях, немного утомленный и чуть опьяневший от двух слишком быстро выпитых рюмок коньяка.
— Вы устали, доктор Вильд?
— Разве это по мне заметно? Собственно говоря, усталым должны были бы выглядеть вы, но про вас этого не скажешь.
— Внешность обманчива, — возразил Юлиус Лётц. — Я сам обманываюсь по поводу моего состояния, хотя надеюсь, что еще раз, последний, выкарабкался. Я ведь никогда не был приверженцем порядка в буквальном смысле слова. Но сейчас я решил навести его, чтобы мои вещи попали по назначению.
— Вы любите Кристину?
— Да, люблю. Она немножко выбивается из общего ряда, так же как и я. Это мне нравится.
— Но ведь вы с Кристиной не единственные индивидуалисты в вашей семье. Я имею в виду Клару Вассарей.
— Тут вы правы. К сожалению, мы сделали ошибку, сравнивая с ней Кристину. Она теперь о Кларе и слышать не хочет.
— Я бы сказал «не хотела», — заметил доктор Вильд. — Кажется, у нее пробудился интерес к Кларе Вассарей.
— Да что вы говорите? — воскликнул Юлиус Лётц и подался вперед. — У меня в общем-то тоже сложилось такое впечатление. Но почему вы так решили, доктор Вильд?
— Возможно, я не должен рассказывать вам об этом деле, но мне нужно с кем-то поделиться, потому что оно не выходит у меня из головы. Совершенно неожиданно для меня ваша внучатая племянница появилась несколько недель назад в моей конторе. Из профессиональных соображений не могу посвятить вас во все детали, но она пришла, чтобы узнать подробности о Кларе Вассарей. И она знает, что госпожа Вассарей имела дочь.
Юлиус Лётц поднялся и подошел к окну.