Елена часто вспоминала, как они пили кофе с высокой шапкой взбитых сливок, вспоминала большие куски фруктового торта. Посетителей было совсем немного. Недалеко от них расположилась пара в национальных костюмах; она — в платье баварки, он в штанах до колен и белых гольфах. Они сидели молча. Мужчина уставился на Клару и не сводил с нее глаз. Елена заметила это только тогда, когда Артур Гольдман обернулся и посмотрел на него так, что тот был вынужден отвести глаза. Клару эта ситуация, казалось, развлекала.
— Этим летом я никуда не поеду, — сказала вдруг Клара серьезным тоном. — Я буду печатать письма для мужа, а может быть, я смогу еще как-нибудь помочь ему. Вполне достаточно, если я буду совершать время от времени поездки за город, так, как сегодня.
— Насколько я знаю, Виктор планирует поехать с тобой в отпуск, — ввернул Артур Гольдман.
— Виктор вынужден много времени проводить в разъездах. Он будет только доволен, если ему не придется отправляться из-за меня в путешествие.
— Боже мой, Клара, — сказала Елена тихо. — Ты, не моргнув глазом, отказываешься от того, о чем другие могут лишь мечтать. Отправиться в путешествие. Не утруждая себя каждый день, каждый час вопросом, сколько денег ты еще можешь потратить, хватит ли того, что останется, на жизнь. Иногда я мечтаю о путешествии, но могу совершать его лишь в моем воображении.
— А я мечтаю о том, чтобы планировать свою жизнь, — ответила Клара. — Я тоже могла делать это до сих пор лишь в моем воображении. Но теперь я осуществлю свои планы. Вот увидишь, Артур, я сделаю это. И ты, Елена, тоже сможешь в этом убедиться.
Клара откинулась на спинку стула, она говорила, закрыв глаза, как будто обращаясь к деревьям. Неожиданно она наклонилась вперед, положила свою ладонь на руку Елены, а другую на руку Артура.
— Вы мне нужны, — сказала она. — Мне одной ничего не удастся сделать.
Елена хотела возразить. Но Артур Гольдман молчал. Поэтому промолчала и она. Позже, вспоминая об этой сцене, она пожалела о том, что промолчала.
Лоизи достал из кармана брюк три стеклянных шарика разной величины и стал катать их по столу. Подперев голову руками, он наблюдал за ними. Клара поймала самый большой шарик и толкнула его назад. Артур тоже поймал один шарик и засунул в карман своего пиджака. Самый маленький шарик укатился в сторону Елены, но та не успела отреагировать, и шарик упал на пол. Лоизи залез под стол и поднял его.
— Клара выиграла, — сказал он, когда весь красный появился из-под стола.
Потом он еще раз сунул руку в карман и, торжествуя, показал тот шарик, который должен был находиться в пиджаке Артура Гольдмана. Все рассмеялись. Они стали играть дальше. Стеклянные шарики все быстрее катились по скатерти в красную клетку, стукаясь о бокалы и чашки, меняя направление. Клара превосходила Артура в ловкости, Елена значительно уступала обоим и в конце концов сдалась.
— Вы должны бывать с друзьями и путешествовать, Елена, — сказал Артур.
— Елене следует выйти замуж, — сказала Клара, — замужество — это прекрасно.
Она медленно продекламировала: «Пусть будет цветами усыпан твой жизненный путь, о вечной любви моей ты никогда не забудь».
Забыв толкнуть очередной раз шарик, Лоизи посмотрел на Клару широко раскрытыми глазами. Артур Гольдман сказал:
— Это, наверное, изречение из твоей книги для гостей.
Елена знала, откуда это изречение, и испугалась, что Клара расскажет Артуру о докторе Моне. Но Клара не стала делать этого.
Они решили немного прогуляться и поискать в лесу землянику. Лоизи вызвался предоставить для этой цели свой синий пакет из-под сахара. Они собирались расплатиться, но официанта не было видно. Артур позвал его, официант появился из кухни с полным подносом.
— Сию минуту, — сказал он, идя к соседнему столу, где сидела пара в национальных костюмах. — Ваша жареная курица, — сказал он мужчине и поставил на стол большое блюдо. Господин в коротких штанах потерял свой плохо скрываемый интерес к Кларе и жадно склонился над блюдом.
Никто не ожидал, что Лоизи так бурно отреагирует на это. Мальчик вскочил, стеклянные шарики запрыгали через край стола и затерялись в гравии. Он дико забарабанил кулаками по руке мужчины, который как раз собирался переложить на свою тарелку кусок куриной грудки в золотистой панировке. Куриная грудка упала на землю.