Я хочу, чтобы наша встреча прошла идеально.
С огромной любовью,
Джо».
Грейс вложила письмо обратно в конверт и прижала к груди.
— Как думаешь, что будет? — спросила она.
— Он мужчина, ты девушка, вы оба долго ждали. Ты сама-то как думаешь, что будет?
Грейс начала смеяться, и я засмеялась вместе с ней. Она была счастлива, а мне было приятно думать о любви в такой грустный день. Спустя мгновение она сказала:
— Я не хочу, чтобы он считал меня Девушкой Победы, как Иду.
— Ну да, ты ведь в точности такая же, как Ида. У нее есть Рэй Бойлер и другие парни. А у тебя — Джо Митчелл и… — Я подняла брови. — Грейс, да он никогда не сможет о тебе так подумать. Для него ты навсегда останешься той милой девочкой, с которой он познакомился на острове Сокровищ.
— Но я не хочу, чтобы он и так тоже думал! — И мы снова засмеялись.
Остаток дня мы провели, возясь с Томми. В мире есть только один идеальный ребенок, и он есть у каждой матери. Мой сын был моей драгоценностью. У него были нежные каштановые волосы с чуть намечающимися кудрями, поэтому мы понимали, что скоро его отличие от остальных детей станет очевидным. Отец, конечно же, заметил это первым, но Эдди объявил, что его бабушка была шатенкой.
— Морковка, но другого цвета, — сказал на это отец. — Ну конечно, чего еще мне было ожидать от такого зятя, как ты?
Когда отец говорил что-то в этом духе, мы понимали, что наши дни в Чайна-тауне сочтены. Очень скоро все всё поймут, а я должна буду защитить сына от презрения деда, косых взглядов и издевок соседей. Но пока у нас есть время.
В четыре часа мы пошли пешком в «Запретный город». Солдаты ходили по улицам Чайна-тауна живописными группами.
Перед клубом уже стояла очередь: молодые люди горели нетерпением познакомиться с прекрасными девушками. Когда мы добрались до гримерной, Томми сразу отправился в свой уголок, где я соорудила ему детскую кроватку. Он лег и принялся что-то напевать, а я стала смазывать маслом живот и спину. Вскоре пришли другие девушки, у многих из них тоже были дети разных возрастов. Мальчики постарше играли в гримерной и помогали танцовщицам застегивать молнии на костюмах. Надо отдать должное Чарли: он обожал детей. И был очень снисходительным при условии, что будет соблюдаться тишина. Тишина? В гримерной? Как бы не так!
— Живо, живо, живо!
Чарли усовершенствовал свое искусство «украшать заведение», собирая в нем знаменитостей, кинозвезд и просто красивых женщин в длинных платьях в сопровождении самых успешных мужчин и рассаживая их вокруг танцпола.
Я встречалась и фотографировалась со множеством знаменитостей и теперь знала в лицо почти всех из них. В тот вечер у нас в гостях был капитан Рональд Рейган с женой и Эрролом Флинном[28].
Мой муж, взявший в привычку выпивать мартини перед выступлением, угостил им и мистера Флинна.
Чарли открыл вечер своим излюбленным приемом:
— Моя мать была наполовину индианкой. К счастью, я получился не оранжевым!
Молодые солдаты громко захохотали.
И Чарли продолжил монолог, вспоминая о том, что ему было всего восемь лет, когда умер его отец.
— Мое образование уложилось в восемь классов, в школе была одна комната на всех, в ней учились дети-индейцы из соседней резервации. Согласитесь, я добился немалого успеха!
И он действительно был колоссально успешен для человека, который сотворил себя сам. Бывало, зрители говорили мне:
— Только посмотрите, что сделал Чарли Лоу для китайских артистов!
Однако я достаточно разбиралась в бизнесе, чтобы понимать, что Чарли двигали вовсе не альтруистические соображения. Он все это делал ради денег. И он их получил.
— А вы слышали шутку о трех сестрах? Не Дам, Все Сам, И Ди От?
Эту шутку солдаты просто обожали. Их было легко порадовать. Они хотели забыть на время о войне и заглушить страх перед тем, что их ожидает впереди.
Настало время шоу. Девушки-танцовщицы по-прежнему выносили муфты с котятами, только за это время те успели подрасти, и им совершенно не нравилось, когда их заталкивали в тесные муфты. Посреди номера кошка Иды вырвалась на свободу, выгнула спину и громко зашипела. Зрители с восторгом заулюлюкали.
Но этим все не кончилось. Закончив выступать, мы с Эдди, едва оказавшись за кулисами, вцепились друг другу в глотку. Я отчитала его за то, что он выпил перед выступлением, а он вскинулся на мои постоянные претензии.
Дальше — больше.
Девушка, которую наняли на место новой китайской Салли Рэнд, не удержала в руках свои веера. Она оступилась, один из вееров упал, а она угодила рукой в тарелку с лапшой на столе одного из гостей. После этого танцовщица по имени Мейбл поймала своего сына, пытавшегося подсмотреть за выступлением обнаженной танцовщицы с веерами. Мейбл схватила негодника за ухо и потащила в гримерную. До зрителей явно донесся его раздосадованный вой из-за кулис.