— Что у тебя с ногами?
Вопрос застал меня врасплох. Я взглянула на Руби и Грейс, которые ободряюще закивали, и приподняла край юбки, обнажив колени.
— Выше, пожалуйста. — И я подняла юбку до уровня бедер. Проснувшись сегодня утром, я и представить не могла, что этот день приведет меня сюда и я буду делать такое. — Идеально! — провозгласил мистер Биггерстаф.
Мы с Руби и Грейс прошли первый отборочный тур, и нас пригласили на следующий этап. Руби визжала от радости и обнимала нас с Грейс. Воспитание не позволяло мне терпеть чужие прикосновения, даже от родни, но сейчас я училась идти наперекор привычному. Из сорока с лишним девушек на второй тур просмотра вышло только пятнадцать. Жюри отбирало претенденток на восемь мест танцовщиц.
— Большое спасибо за участие, и удачи вам в дальнейших поисках! — поблагодарил Чарли тех, кто был отсеян. — Мои поздравления тем, кто прошел отбор. Следующий этап просмотра будет завтра утром, а послезавтра будем подбирать «пони» на подтанцовку. В понедельник все встретимся здесь снова. Посмотрим, сможем ли обучить вас простейшим движениям чечетки. Если у вас есть специальная обувь — приносите. Если нет, то, боюсь, вам тут нечего будет делать. Ах да, вы еще будете петь. Итак, на сегодня это всё. До понедельника.
— И еще одно, — объявил Эдди By. — Ты, детка с гардениями в волосах. Мне понравился этот штрих. Аромат просто умопомрачительный. Я опьянен тобой.
Ли Тай Минг отвесила Эдди шутливую оплеуху, а Руби, привычная к вниманию мужчин, просто отмахнулась от его реплики. Все же остальные девушки в зале прикрыли рты и захихикали.
Но я прекрасно понимала, что именно он имел в виду. На меня Руби действовала так же: я как будто потягивала маотай[10] из крохотных, размером с наперсток, фарфоровых чашечек где-то за свадебным столом. Мы с Грейс спустились со сцены вслед за сияющей Руби и вместе вышли на улицу. Мы были настолько разными, что в тот же самый момент могли легко разойтись каждая в свою сторону. Я могла вернуться на телефонную станцию и встретиться с братом, чтобы он проводил меня домой, Грейс — в отель, а Руби — туда, откуда она появилась. Кому-то из нас надо было что-то сделать, что-нибудь сказать.
Я оказалась перед этими дверями благодаря порыву сделать доброе дело и помочь Грейс. Ответный жест Грейс помог нам продвинуться по пути к новой жизни. — Что-то подсказывает мне, что ты не умеешь танцевать чечетку и что у тебя нет специальной обуви для этого, — сказала она. — Пойдем-ка в магазин и купим все необходимое.
— Это было бы замечательно…
— Раз уж мы пойдем в магазин, — вклинилась Руби, — надо будет купить тебе подходящую одежду для танца. Потому что в этой ты больше похожа на пожилую вдову, чем на юную хористку. Когда я стану знаменитой, мне понадобится достойная свита, вот только вы должны быть прилично одеты.
— Я приму ваше предложение, но только если вы позволите в благодарность угостить вас ужином, — предложила я, догадавшись, что обе девушки не настолько богаты, чтобы покупать себе готовые ужины, и вряд ли знают, где можно поесть.
— Конечно! — сразу и с несколько излишним энтузиазмом отозвалась Руби. — Тогда идем?
В ответ я покачала головой.
— Сейчас я не могу. Сначала мне надо вернуться туда, где мы утром встретились с Грейс. Я работаю недалеко от этого места. Там меня встречает брат и провожает домой.
Руби бросила на меня недоуменный взгляд, пытаясь понять, что к чему.
— Тебя должен провожать домой брат? — переспросила она. — Сколько тебе лет?
— Двадцать, — ответила я.
— Мне девятнадцать, и я хожу везде, где мне заблагорассудится, — заявила она.
— Если я пройду из одного конца Чайна-тауна в другой без сопровождения, слухи разнесут эту весть быстрее, чем я куда-то доберусь, — попыталась объяснить я. — Как-то одна добрая душа увидела, как я ем на улице вишню, и у меня были большие неприятности. Почему? Потому что воспитанные леди не едят на улице, это непристойно. Мама и папа всегда твердят, что я должна беречь свою репутацию, как нефритовую драгоценность. Иначе… — боже мой, как меня сюда занесло? — иначе никто не возьмет меня замуж, — сумела закончить я.