Клуб «Бали» нанял Руби и Грейс сразу после «Приливной волны», а Сэм добился им ощутимой прибавки к жалованью. Руби и мне стала платить больше. Через шесть недель нас пригласили на выступление в «Колониал Инн». Каучуковый король купил Руби шубу из белого горностая, которая стоила не одну тысячу долларов. Он дарил ей бриллианты и, конечно, рубины. На одной из его машин — довоенном мятно-зеленом кадиллаке с откидным верхом и белыми колесами — ездила теперь Руби.
Томми целыми днями играл на пляже. Дела шли так хорошо, что мы решили устроить себе отпуск на лето и пожить у каучукового короля в его особняке в Коралл-Гейблз, в это время во Флориде было очень тихо.
Для меня большим облегчением было видеть Руби такой счастливой. Была ли она влюблена? Трудно сказать, но она точно стала такой же, как прежде, — смешливой, разговорчивой. Мы ленились, танцевали на вечеринках, ходили по магазинам и пили ледяные «Дайкири».
В конце первой недели августа Соединенные Штаты сбросили бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Мы рассматривали фотографии грибоподобных облаков со смешанным чувством восторга и ужаса. Я думала, что япошки заслужили то, что получили, но при Руби этого не говорила.
Япония капитулировала спустя неделю, 14 августа. В Майами люди вышли на улицы и праздновали всю ночь: занимаясь любовью, разбивая окна, переворачивая машины и мусорные баки. Били церковные колокола, незнакомцы обнимали друг друга на улицах, конфетти сыпалось на нас, как снег, ночные небеса освещались фейерверками.
Скоро Эдди вернется домой. И Джо.
Грейс прочитала нам выдержку из письма, которое она ему написала:
«Я так жду нашей встречи и того, что смогу тебя поцеловать и заняться с тобой любовью».
Через две недели она получила ответ. На конверте не было обратного адреса, но, судя по штампу, письмо было отправлено с территории США.
— Он уже дома! — с восторгом воскликнула Грейс, открывая конверт и вытаскивая из него сложенный листок. Она начала читать вслух:
«Дорогая Грейс!
Ты усердно старалась все эти последние месяцы поддерживать интерес к себе, но время пришло, и я должен быть с тобой честным.
Мы не будем больше встречаться.
Пожалуйста, перестань мне писать.
Джо».
В тот вечер я застала ее за тем, что она заталкивала свои вещи в чемодан. Я разбудила Руби, и вместе мы не дали Грейс сбежать.
Она была рядом со мной, когда я узнала, что беременна Томми, и сейчас мы с Томми уложили ее спать в нашу кровать и оберегали ее сон.
Грейс помогла Руби преодолеть боль от потери брата, увезя ее в Майами, и теперь Руби часами сидела с Грейс на пляже, пока та неподвижно смотрела на волны.
В нашей троице, как и на всей земле, наконец воцарился мир.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Истина
Декабрь 1945 года — июнь 1948 года
Руби. Глазунья
В Майами мы провели восемь месяцев. Я бросила каучукового короля сразу после того, как он сделал мне предложение. Свободу я терять не собираюсь.
Мы вернулись в отель и были рады своим номерам и внимательному персоналу. Мы с Грейс бездельничали и наслаждались компанией безвредных поклонников и своим успехом. Фигура Грейс — тонкие ноги и большой бюст — вошла в моду. Все газеты и журналы захотели получить ее снимок, даже больше, чем мой. Но я старалась не заострять на этом внимания.
Томми недавно исполнилось четыре года, и пора было уже подумать о детском садике на следующий год. Элен принялась планировать.
— Скоро мы с Эдди воссоединимся и снова станем семьей. Я не хочу ни возвращаться в Сан-Франциско ни колесить по стране. Так что я начинаю искать дом.
Нам с Грейс эта идея понравилась, и мы попросили ее подыскать что-нибудь и для нас.
Сейчас, когда мужчины стали возвращаться домой, клубы снова процветали. Работы хватало. Все хотели выпивки и женской компании.
Я сошлась с кубинским сахарным королем, а он познакомил Грейс с ананасовым принцем, тоже с Кубы. Его звали Марио, и он был хорош. Как они с Грейс танцевали мамбу!
Сахарный король сделал мне предложение, и я немедленно отправила его в отставку.
— Я не из тех, кто стремится замуж. — Я не кокетничала.
Через неделю Марио сделал предложение Грейс.
— В браке по расчету нет ничего дурного, — наставляла ее Элен. — Ты устроишь свою жизнь.
Помнится, она говорила что-то подобное о браке с ее братом Монро. Вот только Грейс не собиралась замуж за этого парня. Нет, Марио не был плохим — просто она его не любила.