— Прямо из Лондонского дворца к нам пожаловали сестры Лим! — объявил их выход Чарли.
Когда сестры просеменили на сцену, я подумала: кому интересно смотреть на поющих великовозрастных кукол? Однако публике они очень понравились.
В Сан-Франциско за последние несколько лет произошло слишком много перемен. В двадцатые годы здесь было много денег, выпивки и развлечений, а потом началась Депрессия, и целые семьи оказались в очередях за бесплатными обедами, разорившиеся фермеры приезжали в города на пикапах, на которых умещался весь их нехитрый скарб, а состоятельные люди продавали фамильные драгоценности. Но сейчас, когда зрители смотрели на номер сестер, в их лицах угадывалась тень надежды. Всем хотелось забыть о тяжелых временах.
Шоу подходило к концу. Мы встали друг за другом паровозиком с Ли Тай во главе и прошли через весь зал, выхватывая зрителей и присоединяя их к нашей цепочке. Мы шли, покачивая бедрами, затем делали взмах ногой, и все повторяли за нами.
Первое шоу оказалось триумфальным. Публика оценила его, заказав шампанского. Женщины потягивали пенистый напиток из высоких бокалов. Мужчины подзывали Фло, продавщицу сигарет, и она весело торговала своим товаром.
Официанты разносили блюда на серебряных подносах, и каждая тарелка была накрыта собственным серебряным колпаком.
В гримерной девочки прыгали от восторга, обнимали друг друга и смеялись. Сколько раз Грейс и такие, как она, сидели в полутемных кинотеатрах, мечтая о том, чтобы оказаться там, на экране, в том самом фильме, в том самом волшебном мире? А теперь они сами сотворили это волшебство. Казалось, даже воздух искрится от восторга, возбуждения и счастья. Даже я чувствовала что-то подобное…
Когда кто-то из девочек стал переодеваться в костюм для первого выхода, я тихонько открыла сумку и достала свой чонсам. Платье было цвета яйца малиновки, с белоснежными бутонами.
«Ты незамужняя женщина, — сказала мама, когда заказала для меня это платье. — И в нем ты будешь выглядеть моложе и свежее».
С появлением этого платья в моей жизни начался новый этап. И сейчас происходило то же самое.
Я надела его и застегнула все петли, чтобы воротник встал на место. Пола застегивалась поперек груди, под мышкой и вдоль ребер. Это было отнюдь не лучшее мое платье, но девушки в гримерной смотрели на меня во все глаза. До этой минуты они не доверяли мне, потому что видели, что у меня есть деньги. По их мнению, это совершенно ясно, мне удалось выдержать конкуренцию с танцовщицами куда лучше меня только потому, что на моей стороне была Грейс, моя лучшая подруга, которую назначили старшей над всеми «пони». И сейчас зависть и горечь грозили испортить им прекрасное настроение, но Грейс высказалась первой.
— Какая ты красавица! — сказала она, глядя на меня полными любви глазами.
— Пойду поищу Руби, — ответила я, отмахнувшись от комплимента. — Скоро вернусь.
Я вышла из гримерной, прежде чем она успела меня остановить, и, выскользнув из-за занавеса, оказалась в зале. Грейс явно хотела пойти со мной, но все-таки не решилась.
Пока я шла между столиками, гости клуба, в особенности мужчины, поздравляли меня с успешным выступлением. Я нашла Руби в баре. На ней было скроенное по диагонали платье, недорогое, но подчеркивающее каждый изгиб ее тела. Когда я подошла к ней, окружавшим ее мужчинам пришлось расступиться.
— Правда шоу было прекрасным, ребята? — спросила Руби.
Мужчины заговорили сразу и одновременно, теперь пытаясь привлечь мое внимание.
— Присоединяйтесь!
— Посидите с нами!
— Позвольте угостить вас!
Мужчины старались опередить друг друга. Какой напиток мне заказать: коктейль из шампанского, джин с тоником или сухой мартини?
— Позвольте мне угостить вас ужином!
— Вы свободны после выступления?
— Может быть, другие девушки тоже пожелают присоединиться?
Я приложила все усилия, чтобы развлечь их приятной и вежливой беседой, сама пребывая в ощущении полнейшего счастья.
Вдруг Чарли объявил, что начинается второе шоу. Но я даже не начинала готовиться! Я бросилась в гримерную, продираясь сквозь толпу поклонников. Меня охватила паника. Если я не окажусь на своем месте к началу представления…
Наконец мне удалось добраться до служебных помещений, и я побежала в гримерную.
— Живо! Живо! Живо! — Грейс одарила меня таким взглядом, которым богомол смотрит на сверчка, но отчитывать меня было некогда. Сейчас ей надо было думать о себе, о своей жизни и своем выступлении.
Когда девушки выбежали из гримерки, я сорвала с себя чонсам и натянула платье в стиле «веселых девяностых». Бросившись к кулисам, я намеревалась любой ценой присоединиться к номеру, но тут кто-то внезапно дернул меня за плечо.