Наконец мы попали внутрь салуна, подчиняясь движению толпы, которая пронесла нас вперед. Из динамиков звучала песня Джина Отри «Снова в седле». Посмотрев направо, мы увидели большую комнату с прозрачной стеной, в которой находилось около двадцати девушек. Они все были в ковбойских сапогах, с кобурой с фальшивыми пистолетами, стратегически размещенными спереди и сзади, чтобы прикрывать определенные части тела, с шейными платками, повязанными на груди, или без платков, и тогда грудь была прикрыта только волосами, и в ковбойских шляпах-стетсонах. Больше на них не было ничего. Девушки прогуливались взад и вперед перед стеклом, принимали разные позы, прикладывали руки к уху, шептались. Кто-то из них играл в бадминтон, из-за чего их груди прыгали, как мячики.
Возможно, кто-то и считал, что это место предназначено для семейного отдыха, но в Плейн-Сити я ничего подобного не видела. У одного мальчика глаза вылезли из орбит, как у мультяшного персонажа. Заметив это, мать вытолкала его из салуна.
Элен схватила меня за руку:
— Смотри!
За стеклом одна из девушек сняла шляпу и положила ее на пол, чтобы раскрутить лассо над головой. Ее темные волосы скользили по груди, прикрывая соски и мерцая на белоснежной коже. Это была Руби. Наша Руби.
Мы вцепились в перила, стараясь удержаться на месте перед стеклом, потому что новые зрители подталкивали нас сзади. До нас доносился голос распорядительницы:
— Бетти, подними зад! Сью, прыгай повыше! Эллис, не приседай, когда наклоняешься за мячиком!
Я постучала по стеклу костяшками пальцев. Девушка с рыжими кудряшками обернулась на звук, и я показала ей на Руби, давая понять, что хочу привлечь ее внимание.
— Эй, Руби! К тебе пришли!
Руби бросила лассо. Должна признаться: трюки с веревкой — не ее конек. Она подошла к стеклу и положила на него руки.
— Элен! Грейс! У меня через десять минут перерыв. Когда будете выходить, подойдите к боковой двери, я встречу вас там.
Я пребывала в некотором шоке от увиденного, но даже в этом состоянии я ощутила энергию, которая волнами исходила от Джо. Я заметила, как он пожирал Руби глазами. Сначала я подумала, что его глаза горят от смущения, но потом поняла, что не права. Он не мог отвести от нее взгляда. Он страстно хотел ее, и осознание этого пробудило во мне что-то, напугавшее меня своей неистовостью. Меня потянуло к нему так, как никогда не тянуло к Монро. Я не желала оказаться на месте Руби, но мне страстно хотелось, чтобы Джо так тянуло ко мне, а не к ней.
Толпа снова надавила на нас, мы поддались ее напору и вышли на улицу. Неверный свет раздражал глаза, холодный воздух пощипывал щеки, а толпа, в которой мы оказались, создавала впечатление, что меня ласкает множество рук.
— Я бы не назвала это место подходящим для детей! — заявила Элен. — Как она могла?
Я пожала плечами, не зная, что сказать. Я стояла так близко к Джо, что наша одежда соприкасалась, и его дыхание согревало мне щеку.
— Познакомишь меня с подругой? — спросил он.
— Конечно, — ответила я.
Элен нервно моргнула. Неужели обе ее подруги сошли с ума?
Через несколько минут дверь открылась, и через нее проскользнула Руби, теперь уже в брюках и свитере.
— Вы нашли меня!
Элен обрушила на нее тысячу вопросов:
— Ты понимаешь, что красуешься там совершенно голая? Перед всеми этими людьми? Что скажут твои родители, если узнают?
— Ты очень красивая, — неожиданно для себя сказала я. Неужели я говорю это от чистого сердца? Да нет, нисколько. Просто я хочу показать Джо, что я уже взрослая и многое понимаю. Я взяла его за руку. В жизни никогда не вела себя так смело. Он никак не отреагировал на мой жест, но и не отдернул руку. — Руби, познакомься с моим другом Джо. Джо… Джо…
— Джо Митчелл, — сказал он. — Ваш большой поклонник.
— У меня только двадцать минут, — произнесла Руби, даже не пытаясь как-то ответить ему. Я же испытала облегчение, увидев, что она не проявила к Джо никакого интереса. — Я сорок минут работаю, двадцать минут перерыв, и так с трех пополудни до двух ночи. Пойдемте, я вам тут все покажу.
— Вы все такие худенькие, — вдруг неожиданно встрял Джо. — Держу пари, вы втроем уместитесь в моей коляске.
Руби оценивающе на него посмотрела.
— Конечно. И мы не прочь прокатиться