Собрание колхоза обсуждает экономическую программу. Выступает председатель: «У нас недовыполнение плана по мясу. Мы получили указание разводить кроликов. За каждого дадут тридцать копеек. Второй вопрос повестки дня — рекомендация бухгалтеру Рабиновичу для отъезда в Израиль. Рабиновичу следует дать рекомендацию, потому что колхоз получит за него три тысячи рублей». Дед предлагает: «Давайте вместо кроликов разводить евреев».
Чего у нас только нет! Мяса, сыра, сахара…
— Мяса у вас нет?
— У нас нет рыбы. Мяса нет в магазине напротив.
— Мне бы сервелата, или краковской, или докторской.
— Память у тебя, бабушка, великолепная!
— Что было раньше: курица или яйцо?
— Раньше было и то, и другое.
Объявление в магазине будущего: «Сегодня в мясе потребностей нет».
— Может ли корова дойти от Севастополя до Москвы?
— Нет, её съедят в Туле.
«Хлеборобы Канады и штата Айова! Накормим советский народ отличным хлебом!»
Где мы будем покупать хлеб, если в США построят коммунизм?
Говорит рязанское радио: «Товарищ Серёгин спрашивает, что такое сольфеджио? Отвечаем: товарищ Серёгин, в стране жрать нечего, а вы вы…тесь».
— Почему у нас постоянно засуха?
— Потому что двести пятьдесят миллионов воды в рот набрали.
В городе Жданове (ныне, слава богу, Мариуполе) уменьшили расценки оплаты труда, и рабочие устроили забастовку. Только один продолжал работать. Он извинялся: «Ребята, войдите в моё положение, я только что вернулся со съезда, я был делегатом…» Требования рабочих были удовлетворены. А делегату простили штрейкбрехерство — вошли в положение.
— Почему вы так бедно живёте? У вас много иждивенцев?
— Да, у меня на иждивении жена, дочь, Эфиопия, остров Свободы и ограниченный контингент в Афганистане.
У американцев страна богатая, а государство бедное. У нас наоборот.
— Дорогие ленинградцы, скоро настанет изобилие.
— Пережили блокаду, даст бог, переживём и изобилие.
— Мерзавцы!
— Кто?
— Романовы. Не могли за триста лет заготовить продуктов на какие-нибудь семьдесят!
— Завтра, в день вашего рождения, Владимир Ильич, мы проводим коммунистический субботник.
— Как, Леонид Ильич, в стране до сих пор разруха?
Брежнев едет по Москве с американским гостем. Видят толпу.
— Что там? — спрашивает гость.
— Обувь выбросили.
— У нас такую обувь тоже выбрасывают.
ГЕРОИЧЕСКАЯ БОРЬБА ЗА МИР
Войны не будет, но будет такая борьба за мир, от которой может погибнуть весь мир.
У Черчилля спросили, как он относится к тому, что Хрущёв стучал башмаком по трибуне ООН. Черчилль ответил: «Спокойно. И в английском парламенте страсти накалялись порой до такой степени, что даже я получал по физиономии, а в Латинской Америке, случалось, депутаты затевали перестрелку. Но когда Хрущёв пришёл на заседание ООН в тёмно-синем костюме и жёлтых туфлях — это было ужасно».
Глава первая «Классики марксизма-ленинизма о слонах». Глава вторая «Россия — родина африканского слона». Глава третья «Роль слонов в борьбе за мир».
Хрущёв. Не пугайте нас войной — мы не боимся войны.
Генерал Эйзенхауэр. А я очень боюсь.
Агрессия — нападение одного государства на другое без разрешения СССР.
Американские агрессоры во всех регионах мира вмешиваются во внутренние дела Советского Союза.
Немец, француз и русский попали к туземцам. Вождь распорядился всех съесть, но разрешил выполнить последнюю просьбу. Немец попросил пива. Француз захотел женщину. А русский говорит: «Я хочу, чтобы мне дали по морде». Дали ему по морде. Он вытащил автомат и одной очередью уложил всех туземцев. У него спросили: «Что же ты раньше не стрелял?» — «А мы мирные люди. Нас не тронешь — мы не тронем».