— Что такое: четыре ноги, сорок зубов?
— Крокодил.
— А сорок ног, четыре зуба?
— Брежневское Политбюро.
На поминках по Суслову выступает его лечащий врач:
— Наш главный враг склероз вырвал из рядов строителей коммунизма лучшего сына отечества!
— Наш главный враг — недисциплинированность, — ворчит Брежнев, — мы уже час сидим, а Суслова всё нет.
Брежнев умер давно, однако ни врачи, ни соратники не говорили ему об этом.
Жена Брежнева вернулась с кладбища и говорит:
— До чего же могила Хрущёва загажена, что будет с твоей могилой?
— Ничего. К тому времени гадить будет нечем.
Брежнев стоит на трибуне и читает по бумажке:
— Сегодня наша страна провожает в последний путь выдающегося деятеля международного коммунистического движения, Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР, Маршала Советского Союза Леонида… Ильича… Брежнева.
Недоуменно смотрит на бумажку в руке, потом окидывает взглядом свою одежду:
— Извините, товарищи, я снова надел пиджак товарища Андропова.
— Как здоровье Леонида Ильича?
— Прекрасно. Он почти живой.
— Брежнев умер!
— Лично?
Иностранный корреспондент спрашивает у рабочего:
— Что вы делали во времена Брежнева?
— Валял дурака.
— Валяли, валяли, а не свалили — сам умер.
Почему-то жаль не покойника, а мальчиков-солдат, сопровождающих лафет с гробом и идущих трудным шагом, вытягивая вперёд прямую ногу и держа винтовку в вытянутой руке. Даже крышке гроба отдаются высшие почести Диктор говорит: «Руководители партии и правительства несут гроб с телом Леонида Ильича Брежнева». На самом деле — гроб несут военные, престарелые же руководители держатся за гроб, чтобы не упасть. Весь ритуал полно выявляет военно-бюрократический характер общества.
Хоронят Брежнева много военных и людей с военной выправкой в штатском с суровыми и навек мрачными лицами. Идут и люди совершенно штатские — это высшее начальство, которому подчинены и военные, и штатские с военной выправкой. У начальства лица недовольные всем миром. Они как бы повторяют про себя: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья. А зачем?» Народ мрачен и равнодушен, чуточку любопытен. Брежнев был в целом человеком незлобным, и, вероятно, мы ещё помянем его. Жалеть его всё же не приходится. Он своё пожил и взял от жизни больше, чем заслужил, и совершил много зла. При нём расцвели психушки, и были гонения на диссидентов, и Чехословакия, и Афганистан, и ссылка Сахарова, и высылка Солженицына, и суд над Синявским и Даниэлем, и общий зажим культуры, и ползучая реабилитация Сталина, и развал хозяйства.
У КПСС два вождя: один — вечно живой, другой — вечно больной.
Брежнева спрашивают после смерти, куда он хочет, в рай или в ад.
— Дайте взглянуть.
Ему показали. В раю сидят праведники и ангелы им «Правду» читают. А в аду веселье: женщины, выпивка.
— Хочу в ад.
Схватили его и в котёл бросили. Брежнев вопит:
— Вы мне другое показывали!
— А это наш агитпункт был.
После смерти Брежнева поступило предложение Ленинград переименовать в Лёнинград.
Еврей пришёл к раввину:
— Ребе, что делать? У меня большая семья, и всё же мы живём в одной каморке.
— У тебя коза есть?
— Есть.
— Приведи её домой.
Через несколько дней еврей прибегает:
— Ребе, совсем невмоготу!
— А ты выведи козу.
Вывел еврей козу, и жить стало лучше.
Андропология — раздел советологии.
«Члены Политбюро, проголосовавшие за Андропова, могут опустить руки и отойти от стенки!»
Андропов предложил переименовать ЦК КПСС в ЧК КПСС.
Андропов: «За мир и госбезопасность во всём мире!»
Задачи сельского хозяйства: сажать, сажать, сажать.
Андропова спросили, почему в его кабинете висит портрет Пушкина. Андропов ответил: «Он первый сказал: души прекрасные порывы!»
Андропова выбрали Генсеком потому, что у него был самый плохой анализ мочи, а Черненко потому, что у него была самая плохая кардиограмма.
Вместо «Малой земли», «Целины» и «Возрождения» в школах изучают книгу Андропова «Мои встречи с диссидентами».