Как бы ни пошёл исторический процесс и какие бы откаты ни были, страна, имеющая огромный потенциал, исторически выйдет из этого кризиса. Политическая и экономическая ситуация имеет дальние перспективы выхода на большие просторы. Духовная же ситуация уже сегодня такова, что уже завтра можно ожидать высоких духовных взлётов культуры нашей страны. Художественные и философские достижения ожидают нас в ближайшем времени. Таков мой прогноз.
«Тяжкий млат, дробя стекло, куёт булат». В нашей стране страшная тоталитарная сила «дробила» интеллигентов, превращая одних в доносчиков, других в пьяниц, третьих в конформистов. Однако в некоторых выковывала глубинное художественное сознание, сочетающееся с огромным жизненным опытом. Эта часть нашей интеллигенции замечательно проявилась за рубежом (Солженицын, Синявский, Войнович, Аксёнов и другие) и у нас (Фазиль Искандер, Василий Гроссман и другие). Однако до сих пор существовало в нашей литературе обобщение частностей нашего бытия. Редко поднималась наша литература в последние десятилетия на философический уровень, редко имела ясный социальный идеал. Всё хорошее в нашей литературе рождалось как нечто критическое, противостоящее тому, что есть. Это нормально. Только так в тоталитарном обществе и возможно рождение культурных ценностей. Однако простое отрицание, простая критика существующего ещё не даёт выход к высшим литературным ценностям. Высшие ценности появляются, когда литература обретает философическое видение мира и ориентируется на внятный нравственный идеал. Что толку, если бы Толстой и Достоевский просто говорили о мерзостях жизни — были бы они Помяловскими. Но это не мировой уровень. Они же дали концепцию непротивления злу насилием, внутреннего самосовершенствования личности, утверждали, что насилием можно только разрушать, а преобразовать следует прежде всего самих себя.
Эта простая, ясная и гениальная концепция. Она была своевременна. Она предугадала XX век, и, если бы к ней прислушались, она предотвратила бы все ошибки и бедствия нашего века. Сегодня она помогает их понять и преодолеть. Такого масштаба концепции, охватывающей нашу эпоху и уходящей в будущее, нам сейчас не хватает. И когда она появится, у нас будет вновь великая литература. Она в пути, и гарантия тому великая традиция русской литературы и великий жизненный опыт нашей интеллигенции, обретённый не только в лагерях, но и на кухне, и в очередях, и на работе.
ГРЯДУЩЕЕ
Нельзя смотреть в будущее затылком.
Жаль только, жить в эту пору прекрасную Уж не придётся ни мне, ни тебе.
ДАНО ЛИ НАМ ПРЕДУГАДАТЬ?
Мережковский говорил, что первые христиане не выдержали бы испытаний, загляни они в курс истории церкви. А на что были бы способны в царское время несгибаемые большевики, загляни они в «Краткий курс истории партии»?
Природа исключает достоверное предсказание. Свидетельство тому — принцип неопределённости Гейзенберга. С этим эффектом столкнулся и Винер: оказалось невозможным одновременно определить и скорость, и местонахождение самолёта. Философски это строго отделяет категорию возможности от действительности. Сама вселенная позаботилась о размежевании этих категорий.
Лев Гумилёв заметил: предсказать, во что выльется современный процесс, невозможно, ещё не совершены все те поступки, которые определят будущее.
В нашей стране предсказания имеют ещё одну степень сложности.
— Какое будущее нас ожидает через пять лёт?
— Неизвестно даже, какое через эти пять лет будет прошлое.
Маркс и Энгельс научно обосновывали коммунистическое будущее человечества. Ликвидируя товарно-денежные отношения, Ленин был уверен, что через десять — двадцать лет мы придём к победе коммунистического труда. Сталин утверждал: «Руководить — значит предвидеть». Как он руководил, мы знаем. Так же он и предвидел: обещал, например, воевать малой кровью и на чужой территории. Кроме этого, он открыл новый способ прогнозирования: объявить лучезарное будущее свершившимся. Так, мы к 1937 году построили социализм, и жить стало лучше, жить стало веселее. В 1960 году Хрущёв предрёк: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме, который придёт к 1980 году. Сегодня прогнозы редки, да и тем никто не верит. Разве, например, можно поверить, что к 2000 году каждая советская семья будет жить в отдельной квартире?