Но сейчас нужно ехать в детскую поликлинику, чтобы получить медицинскую справку для поступления.
Выписка из истории болезни лежала на моем столе, ожидая, что я её заберу с собой. Но у меня по этому поводу имелись большие сомнения. Хотя выписка была написана лечащим врачом от руки, а не напечатана, основной диагноз и сопутствующие заболевания были вполне читабельны.
Так, что педиатру в поликлинике не стоило её показывать.
Поэтому когда мама перед моим уходом напомнила, чтобы я забрал выписку с собой и обязательно отдал доктору, я согласно кивнул и, аккуратно сложив листок бумаги вчетверо, запрятал его во внутренний карман пиджака.
В детской поликлинике меня ждал облом, в регистратуре сообщили, что раз мне исполнилось пятнадцать лет, то мой путь лежит в подростковый кабинет взрослой поликлиники, куда передана моя амбулаторная карта.
Пришлось снова идти на автобусную остановку и ехать через половину города.
Во взрослой поликлинике особой очереди в регистратуре к врачу не было, получив номерок, я поднялся на третий этаж, радуясь, что быстро разберусь с этим делом. И с удивлением обнаружил, что почти все пространство рекреации третьего этажа занято моими сверстниками.
— Кто последний в 303 кабинет? — громко спросил я.
— Я, — ответил парень, сидевший на перилах и энергично на них раскачивающийся.
У меня от этого мероприятия похолодело в животе, так живо я представил картину падения мальчишки на пол первого этажа, видневшийся между пролетов лестницы.
— Это что, все к подростковому врачу? — спросил я.
— Угадал, — послышались веселые возгласы со всех сторон.
На перила садиться не стал, прислонился к стенке в свободном уголке, стулья всё равно все были заняты. После чего принялся наблюдать за дверями в 303 кабинет.
Надо сказать, работала врач по-стахановски. Дверь то дело открывалась и закрывалась.
От этого зрелища моё упавшее настроение начало понемногу подниматься. Подсчитав присутствующих, понял, что попаду вовнутрь через полтора часа.
И действительно не прошло и двух часов, как я зашел в кабинет.
— Фамилия! — рявкнула молоденькая медсестра при моём появлении.
— Гребнев, — сразу доложился я.
— Гребнев, Гребнев, — забубнила девушка, роясь в стопках карточек, — Ага, вот она.
Я тем временем уселся к врачу. Располневшая женщина лет шестидесяти, с намечающимися черными усиками устало глянула на меня.
— За справкой?
— Ага, за ней, — лаконично ответил я.
Врачиха взяла карточку мельком её просмотрела и предложила раздеться.
Небрежно прослушивая легкие, она спросила:
— Что ты тощий такой, мало кушаешь?
— Много бегаю, — ответил я.
— Одевайся, шутник, куда поступаешь? — снова спросила женщина.
— В медучилище, — сообщил я.
Реакция последовала незамедлительно. И врач, и медсестра подняли головы и с новым интересом уставились на меня.
— Наверно, на фельдшера будешь учиться? — спросила врач.
— Пока не знаю, возможно, и на фельдшера, — туманно ответил я.
— Ну-ну, — без особого энтузиазма кивнула доктор. — Дерзай, если поступишь, будешь три года в малиннике находиться.
— Не понял? — я удивленно поднял брови, решив сыграть под недалекого парнишку.
Женщины рассмеялись.
— Не притворяйся, все ты понял, парней в медучилище по пальцам можно пересчитать, — хором заявили они.
Улыбнувшись, я признался, что пока об этом не задумывался.
— Ладно, бери свою справку и шагай, за дверями таких, как ты еще не один десяток, — вздохнула врач, быстро подписала, заполненную медсестрой, бумагу и отдала мне.
— Интересно, написала бы ты, подруга, мне справку 286, если бы ознакомилась с эпикризом, лежащим у меня в кармане? — подумал я, пряча справку в этот же карман.
Выйдя из кабинета, я глянул на часы, висевшие на стене. Стрелки уже подходили к двум часам дня. То-то мне так хотелось поесть. На минуту я задумался. Документы у меня все с собой, так, что можно успеть отвезти их в медучилище. Но для начала надо подкрепиться. В кармане у меня пятьдесят копеек, на сорок из них можно вполне прилично пообедать в рабочей столовой, потому, как домой возвращаться слишком долго.