— Знаю. — Вздохнул мой приятель. — Ладно, я скажу парням. Но, вообще-то, не они первые начинают.
— Знаю, что не они. — Повторил я за товарищем. — Поэтому и предупредил капитана, чтобы поумерил их пыл. Если за неделю ничего не изменится, то смело говори Ирвоне. Она передаст мне, а я уж наведу порядок.
— Что, неужели получилось? — Гральф был одним из тех немногих, кто был посвящен в наши сегодняшние испытания.
— Получилось. — Улыбнулся я.
— Ну, так это, — он заговорщически подмигнул мне, — может, отпразднуем?
— Извини, дружище, но нет. Я-то к тебе не просто так пришел посреди ночи. Есть дело.
— Что задело? — Тут же подобрался он.
— Помнишь, мы с тобой доспехи рисовали?
— Помню.
— Ну так вот, поздравляю, ты станешь их первым носителем.
— Но, почему я? Можно ведь… — Он задумался, явно пытаясь подобрать лучшую кандидатуру. Но, судя по его наморщенному лбу — не смог.
— Вот потому и ты. — Я тяжело вздохнул. — Некому больше. Давай, поднимай задницу, пойдем к кузнецу мерки снимать.
Контролировать процесс снятия мерок я не стал. И Гральф, и кузнец оба мальчики уже взрослые, сами разберутся. Я бы и провожать своего генерала не стал, но нам было по дороге — мастер жил недалеко от трактира, в котором проживала наша честная компания. Что примечательно — проживала в полном составе, почему-то никто из моих соратников не спешил обживать подаренную недвижимость.
Когда вошел, наконец, голодный и холодный в жарко натопленный общий зал, обнаружил в нем весь свой штаб в полном составе, обеих учениц, а также Чеза, Глинора и Арнвальда с Тьюрихом.
Как оказалось, Ирвона проговорилась, что я с утра уезжаю, вот они и решили устроить мне нечто вроде прощального ужина. И плевать, что еда успела остыть, а само действо можно было назвать скорее очень ранним завтраком, но я все равно был впечатлен. И невероятно растроган. Пожалуй, впервые за долгое время почувствовал, что не один.
Но, дела были превыше всего, а времени оставалось невероятно мало. Поэтому, застолье мы совместили с военным советом. Я, не вдаваясь в подробности, обозначил каждому его задачу на время моего отсутствия, и объяснил, как быть, в случае конфликтов со стражей.
Затем, мы уединились с моими девчонками в убежище, и обсудили проблемы, не касающиеся большинства отряда. В основном это были чисто магические вопросы, вроде обучения Лисары и времени выхода на связь. Оговорили также и первую мою попытку телепортации. Ее я собирался совершить где-то в районе Эйналы.
Ну, а потом были сборы. Брать решил только самое необходимое, чтобы лишний груз не снижал нашу с Ромчиком скорость. Все остальное планировал покупать в дороге, благо золота и камешков в шкатулку для сообщений вместилось предостаточно. Банковское кольцо «Торгового дома де Фель» я использовать не хотел. Имелось у меня подозрение, что такие вещи легко отследить. И меньше всего мне бы хотелось, чтобы о моих перемещениях было известно его графской милости.
Да и вообще, будь сейчас лето или хотя бы ранняя осень, я бы вместо Прибрежного тракта, выбрал бы какие-нибудь проселки. Но, к сожалению, это было невозможно. Оставалось уповать на быстрые ноги Ромчика, мою не такую уж и широкую известность, ну и невнимательность трактирщиков, конечно. Авось и не свяжут путешествующего дворянина инкогнито с одиозным купцом Талеком из Фельска.
А потом я позволил себе слабость. Уже утром, когда сумки были собраны, а трактирные слуги подготовили сонного Ромчика к дальней дороге, я решил искупаться. Когда мне еще представится возможность понежиться в теплом бассейне? И так меня расслабило это купание, что я чуть было не отменил поездку. К счастью, сумел себя пересилить и, попрощавшись с девчонками, выбрался из убежища.
В конюшне меня встретил недовольный ранней побудкой и тем, что его трогали посторонние люди, Ромчик. И я видел по его наглым лошадиным глазам, что он готов исполнить очередной свой трюк. Поэтому поднес сжатый кулак прямо к его носу и коротко предупредил:
— Не балуй! Не до твоих выкрутасов сейчас.
Конь внимательно обнюхал кулак, не нашел в нем ничего съедобного, фыркнул и отвернулся. Но ерепениться не стал, ни пока я навешивал на него чересседельные сумки, ни пока выводил его со двора. Дураком он не был, и прекрасно понимал, когда можно играть в королеву драмы, а когда лучше поостеречься. И сейчас, чувствуя мое раздражение, вел себя, как и подобает верному скакуну.