Фарсалия, или Поэма о гражданской войне [Репринтное воспроизведение текста издания 1951 г.]

Изгнана прочь в стигийскую тьму и к манам преступным
Из-за гражданской войны. Эвменид я видала, держащих
15 Факел, которым они потрясают над армией вашей.
Много готовит челнов Ахеронта мрачного кормчий[229],
В чаяньи множества кар расширяются Тартара своды.
Дело справляют с трудом Сестер торопливые руки,
Нити свои обрывать устали давно уже Парки.
20 Помнишь, со мною, Помпей, ликуя справлял ты триумфы?
Брачное ложе сменив, сменил ты и счастье; был тепел
Смертный костер мой, когда Корнелию[230] взял ты, которой
В гибель вести суждено своих всемогущих супругов.
Пусть же разлучница льнет к значкам твоим в битвах и в море,
25 Но неспокойные сны я буду везде прерывать вам,
И для объятий любви ни мгновения вам не оставлю;
Цезарь пусть мучает днем, пусть ночью вас Юлия будит.
Муж мой, на дальних брегах забвением веющей Леты[231]
Я не забыла тебя, и мертвых цари разрешили
30 Следовать мне за тобой: и вот — появляюсь в сраженьи
Меж легионов твоих; никогда не дозволят, Великий,
Юлии маны тебе не считаться Цезарю зятем.
Нашу любовную связь ты напрасно мечом отсекаешь:
Волей гражданской войны — моим ты пребудешь[232]!». Сказала
35 И улетучилась тень из объятий смущенного мужа.
Он же, хоть маны ему и боги грозят пораженьем,
Мужеством новым горит — уверенный в бедах грядущих.
«Что ж, — говорит он, — дрожать перед призраком этим ничтожным?
Или теням не оставлено чувств по велению смерти,
40 Или и смерти уж нет». Титан уже к волнам склонился
И огненосный круг погрузился в пучину и ровен
Стал половине луны в те дни, как она к полнолунью
Или к ущербу идет; тогда приют открывает
Гостеприимно земля[233] кораблям; канаты смотали
45 И, опустив паруса, к берегам устремились на веслах.
Цезарь, когда корабли под ветром попутным умчались
И затерялись в морях, один на брегах гесперийских
Долго угрюмый стоял, себе не считая во славу
Бегство Великого: он огорчался, что вновь невредимым
50 Враг через море ушел; уже никакою удачей
Не насыщается вождь: не разбить его — так же ужасно,
Как и войну затянуть! Но вот, отогнавши от сердца
Бранных забот череду, отдается он мирному делу,
Ведая, чем подогреть любовь легкомысленной черни,
55 Ненависть как возбудить иль снискать ее высшую милость
Хлеба ничтожным куском: потому, что лишь голод способен
Брать города и ужас рождать, если власть нерадиво
Кормит голодный народ: отощавший не ведает страха.
Он Куриону велел переплыть к городам сицилийским
60 Там, где внезапно моря или залили волнами землю,
Иль разорвали ее, берега проложив среди суши.
Здесь постоянно кипит работа могучего моря,
Чтоб никогда не сошлись разделенные горные цепи,
И до Сардинских брегов война разливается ныне.
65 Нивы тех двух островов своим плодородием славны;
Нет во вселенной земли, способной питать урожаем
Житницы Рима — полней чем Гесперии тучные земли,
Их превосходит едва ливийская жирная почва
В год, когда тучи Борей собирает, и Австр, побеждая,
70 В ливнях приносит с небес хлебами обильное лето.
Все это взвесив, Цезарь, в сознаньи своей победы,
К отчим стремится домам с опустившим оружие войском,
Мира личину надев. О, если б он в Рим возвратился,
Лишь племена победив на Севере, в Галлии дикой, —
75 Сколько он подвигов мог триумфам своим предпослать бы.
Что за картины войны! Оковы, которые Рейну[234]
И Океану он дал! Если б шли за его колесницей
Галлии знатной сыны, белокурый бы влекся британец!
Горе, какой он триумф потерял, победив еще больше!
80 В селах теперь на него не с весельем люди взирали,
В страхе молчали они. И нигде вождя не встречают
Крики ликующих толп: но, увы, его радовал только
Ужас, рождаемый им, и любви не просил он народной.
Вот он уже миновал и отвесную Анксура[235] крепость,
85 И заболоченный путь, разделявший Помптинские топи[236],
Леса священного сень — владение скифской Дианы[237],
На гору Альбу взошел[238] по старинной римской дороге,
Цезарь с высокой скалы вдали различил уже ясно
Город, не виданный им за годы северной брани;
90 И возгласил он, дивясь на стены родимого Рима:
«Этот приют божества неужели покинут бойцами
Без понуждений врага? За какой еще город сражаться?
Слава богам, что теперь ни Восток не нахлынул на Лаций,
Ни быстроногий сармат с панноном

229

Ахеронта… кормчий — Харон, перевозчик в преисподнюю теней умерших.

230

Корнелию — см. примеч. к II, ст. 349.

231

Лета — река забвения в преисподней.

232

Моим ты пребудешь — т. е. умрешь.

233

Земля — Иллирия. (См. примеч. к II, ст. 624).

234

Оковы… Рейну и Океану. Имеется в виду постройка Цезарем моста, по которому он перевел свое войско через Рейн, и его переезд на кораблях в Британию. (См.: Юлий Цезарь. Записки о галльской войне, кн. 4—6).

235

Анксур — древнее название Таррацины, города в Лации, ныне Террачина.

236

Помптинские топи — болотистая местность в Лации между горами области вольсков и побережьем Тирренского моря.

237

Владение скифской Дианы — около города Ариции, у подошвы Албанской горы, находилась роща, посвященная Диане, культ которой здесь имел тот же жестокий характер, что и культ Дианы таврической. (Ср. I, ст. 446).

238

На гору Альбы взошел — во время Латинского праздника (feriae Latinae).