-Доброе утро, товарищ Грегори. Сегодня двадцать шестое июня две тысячи сто девяностого года. Время шесть часов сорок семь минут. Наблюдается лёгкое недомогание, рекомендуется оставаться дома в течение дня.
"Принеси воды" - скомандовал Бао, - "Проведи первичный медосмотр. Почему я так плохо чувствую себя?"
- Причина не может быть установлена, товарищ Грегори, - бесстрастно отчеканил голос. Робот принёс воду, и Бао залпом выпил весь стакан.
- Ещё воды. Если не можешь выяснить причину, ты должно вызвать медицинскую помощь. Почему ты этого не сделало? - Бао понимал, что выглядит глупо, спрашивая компьютер, почему тот не выполняет заложенную в него инструкцию, да ещё и произнося это вслух.
- Вызов автоматической медицинской службы в данном случае не требуется, товарищ Грегори, - Бао недоверчиво осмотрелся. Похоже, что в системе произошёл сбой.
- Дом, самодиагностика, - коротко приказал он. Если это не поможет, придётся обратиться в центр поддержки для детальной проверки.
- Самодиагностика началась, товарищ Грегори. К вам посетитель - товарищ Хендерсон, - Бао поморщился.
"Что ему здесь надо. Ладно, дом, впусти его" - Бао кое-как одел костюм.
Хендерсон уверенным шагом прошел в комнату.
- Дом, остановить самодиагностику, - коротко скомандовал он. - Можно присесть?
- Самодиагностика прекращена, товарищ Хендерсон, - тут же отчитался дом.
- Садись. Я думал, в моём доме командовать могу только я,- Грегори указал на кресло.
- Члены правительства могут контролировать, при необходимости, любые объекты жилого фонда. А также получать любую информацию о гражданах Союза, - Отто уселся в кресло.
- А сейчас есть такая необходимость? - после второго стакана воды самочувствие Бао наконец-то стало улучшаться.
- Просто, самодиагностика не нужна. Дом в порядке, просто информация о ночных событиях заблокирована извне.
- Кем заблокирована? Что случилось ночью? Почему я так себя чувствую? - сердцебиение Бао снова начало учащаться.
- Заблокирована информация отделом контроля воспитательного центра, - ответил Хендерсон, - они решили изучить твою личность подробно, видимо, система выявила какие-то отклонения.
- Если они хотели изучить мою личность, им достаточно посмотреть досье на меня, разве нет?
- Нет. В досье заносятся поступки, события, психологическое состояние, но не мысли. Их не отследить, если ты активно не подключён к информаторию, кроме самых простых, - Отто встал из кресла и прошёлся по комнате. - Для изучения мыслей используются другие методы.
- Что это за методы?
- Ещё с двадцатого века, были попытки найти психоактивные вещества, под воздействием которых человек правдиво отвечал на все вопросы. Однако обнаружилось, что под действием препаратов человек, если и отвечал на вопросы, то наряду с достоверными фактами, мог сообщать и придуманные. Вместо реальной картины исследователь получал сборник фактов различной информативности. После, нашлось новое применение для этих препаратов, - Хендерсон подошёл к окну-экрану. По его команде окно то становилось прозрачным, то появлялось какое-либо изображение. - Если отдел контроля хочет изучить мысли какого-либо гражданина, этот человек доставляется в воспитательный центр, обычно в ночное время, - Бао увидел на окне-экране уже знакомое изображение океанского пляжа, залитого лучами солнца.
- Но почему я не проснулся? Не мог же я не чувствовать как меня перемещают из дома?
- С помощью твоего компьютера твой мозг настроили на глубокий сон. Доступ к системам твоего дома они получили при санкционировании исследования личности.
- И в центре они применил эти препараты? - Бао поежился.
- Да. Система центра исследует информацию, которую ты сообщил, постарается отделить истинные факты от вымышленных. Полученные данные будут включены в обновлённое досье, - Отто, не отрываясь, рассматривал изображение океана.
- Почему-то эта панорама вызывает у меня тревожные чувства, - заметил Грегори. - Я, работая в центре, не знаю о подробностях работы отдела контроля, почему?
- Картина хорошо сделана, если вызывает у смотрящих на неё зрителей разные чувства. А ведь она сгенерирована машиной, - окно снова стало прозрачным. - Ты не знаешь о работе отдела, потому что эта информация не разглашается для широкой общественности.
- В конституции Нового Союза прописано, что любой гражданин должен иметь свободный доступ к информации. А я уже второй день наблюдаю вещи, о которых знает только кучка посвящённых. Это не очень согласуется с нашими законами, разве нет? - едко спросил Бао.
- Ну, не забывай о поправках, об информации, к которой имеет допуск ограниченный круг лиц, в целях противодействия международному шпионажу. В реальности, мы сильно изолированы информационно от других стран, шпионить им было бы трудно. Но именно под эту статью мы подгоняем информацию, которую нежелательно разглашать в обществе, - Хендерсон снова начал ходить по комнате. - Например, личные данные членов координационного совета не передаются в общем доступе. Все это знают, и все согласны.
- Но почему нельзя разглашать какую-то информацию, раз шпионаж маловероятен? - Бао пытался понять.
- Потому что, чтобы знать всё общество должно дорасти до этого, - теперь Отто остановился посреди комнаты. - Должно дорасти до взрослого состояния, как и отдельный человек. Ты работник образования, и знаешь, что воспитанник в воспитательном центре должен сначала усвоить, что такое понятия "добро" и "зло". А уже потом, повзрослев, понять, что эти понятия относительные, и зависят от конкретных обстоятельств. Когда все люди в Новом Союзе смогут оценивать тот или иной факт, исходя не из субъективных предпочтений, а из осознания полезности этого факта для всего человечества, в конечном счёте, тогда мы сможем соблюдать их права в полной мере.
- Но сейчас, значит, эту полезность оценивает узкий круг членов координационного совета? - Бао все ещё был настроен скептично.
- Ты знаешь, что это не совсем так. Мы изучаем общественное мнение. Да и КС, это большое собрание людей - самых умных, критически мыслящих, специально отобранных, чтобы принимать решения. Если не мы примем правильное решение, то кто? - Хендерсон пожал плечами.
- Всё равно такая концентрация власти опасна, - сказал Бао.
- Очень опасна, - неожиданно согласился Отто. - Мы идём по тонкому льду.
Правительственный автомобиль ехал по улицам жилых районов Фарсиса. За окном мелькали частные одноэтажные дома, окружённые садами, сверкавшие панелями солнечных батарей. Жители в это время уже отправились на работу, дворы домиков были безлюдны. Только у одного дома человек, чье хобби, очевидно, было садоводство, вручную подстригал кусты. Вдоль домов сновали сервисные роботы - курьеры, садовники, ремонтники. Потом квартал одноэтажной застройки закончился, за окном потянулись ряды однотипных трёхэтажных зданий. Машина остановилась.
- Выходи, - сказал Отто.
- Что нам нужно в квартале самозанятых? - удивился Бао.
- Мне ничего не нужно. А тебе надо здесь прогуляться и осмотреться, - Хендерсон указал рукой на здания. - Ты ведь никогда здесь не был.
- Не был, да и зачем мне здесь быть, - Грегори со скукой рассматривал трёхэтажные корпуса.
- Нужно знать, как живёт, так сказать, социальное дно, товарищ Грегори.
- Социальное дно? - при выражении "социальное дно" вспоминались изображения оборванных калек из курса истории. Приведённое сравнение казалось неуместным.
- У каждого общества своё дно, но оно всегда есть, - тут Бао почему-то понял, что спорить бесполезно и вышел из машины.
Грегори пошёл по направлению к домам. По мере приближения к зданиям, становилось ясно, что, несмотря на многоэтажность, они мало чем отличаются от частных домов. Те же ячейки солнечных батарей, те же вышки ветрогенераторов, та же растительность, окружающая дома. Отличие было одно - в кварталах частой застройки все места для отдыха и спорта находились в одном месте, обычно в центре квартала. Здесь же, местность вокруг домов напоминала детскую игровую площадку возле воспитательного центра. Повсюду располагались спортивные объекты, столики с голографическими шахматами и другими настольными играми, площадки для выступлений. И везде были люди. Люди, не занятые работой, всё время посвящающие отдыху и творчеству. Они играли в игры, тренировались, рисовали, сочиняли музыку.