– Тим, пожалуйста… Он не станет слушать.
– Не станет? – ересился тот. – Не станет??.. Потому что он трус!.. Да пусти!..
– Тим, прошу…
– Да, он трус! Ха-ха-ха! Такой же, как тот, за кем он охотится!
Как вы уже поняли, невозмутимость – черта, мне не сильно присущая. Я обернулся и махнул рукой матросам, держащим Тима. Они отпустили его.
– Ну? – спросил я, скрестив руки. – Что ты смотришь на меня? Ты свободен, поступай как знаешь. За свои идеалы надо драться, вот и дерись. Я в свое время не убил своего командира, ну так не совершай моей ошибки. На, – я поднял и бросил ему пистолет, недавно ему же и угрожавший. Он растерянно посмотрел на него. Положил его на лавку.
– Я поклялся защищать этот корабль, и я свое слово сдержу.
– Откуда мне знать, что ты не пырнешь меня в спину, а? – с мрачной усмешкой поинтересовался я.
– Придется поверить мне на слово. Но только если я остаюсь на опердеке.
– Хорошо.
– Хорошо. И еще кое-что… если с Розет что-то случится, про слова я могу и забыть, – тихо предупредил Тим. Я страшно рассмеялся.
– Я горжусь тобой, малыш. Иди на место теперь.
– Есть, сэр.
Тут только я заметил, что вокруг нас столпилась вся команда.
– Все, представление окончено. Быстро все по местам, остолопы, пока я не продал вас в обмен на пощаду!
Я подобрал пистолет и пошел проверять исполнения моих команд.
“Ла Либре” подняла дополнительные паруса, сделала 15 узлов и окончательно потеряла всякую надежду на побег. Боя было не избежать и я был счастлив, что это так.
Я собирался придерживаться своей обычной тактики. Мы встали борт о борт. Я стал ждать открытия огня, но фрегат молчал. Я решил, что он собирается взять нас на абордаж и засмеялся. Пусть догонит. Мои канониры получили прямой приказ сделать залп и сразу после этого мы отошли. Они стояли смирно. Я ничего не понимал, прежнее возбуждение сменилось тревогой. Что-то тут было не так. И прежде чем действительно произошло что-то страшное, я невольно осознал, что только что совершил самую непростительную ошибку в жизни. А их было много.
Шхуна осторожно подошла к уснувшему фрегату с кормы и снова сделала залп. “Победитель”, казалось, насупился, но стойко выдерживал удары.
– Он там что, умер? – озадаченно пробормотал я сам себе.
– Если бы это было так, ты бы успокоился? – угрюмо спросил Тим, крепящий шкот к кофель-нагелям.
– А ты можешь мне точно сказать, что это так? – резко спросил я в ответ. Завязав все дело мертвым узлом, он выпрямился. Тим молча ушел, а я испугался: мне в глаза с ненавистью только что глядел я сам в молодости.
Наконец фрегат все-таки ожил, но только для того, чтобы подставить под обстрел более прочные части обшивки. Я ждал подвоха и знал, что дело надо скорее заканчивать. Но как – потопить окончательно или взять на абордаж? Я больше склонялся к первому. Но, когда мы уже подошли, чтобы открыть решающий огонь, как вдруг реи на фрегате обрасопились и он вышел из дрейфа.
Я должен был понять, что что-то не так, должен был, черт возьми!.. Как я мог дать ему себя одурачить?! Но правда остается правдой – странная радость охватила меня и я бездумно приказал начать погоню.
Одним галсом шхуна догнала фрегат. “Победитель” собрался стрелять, и я поспешно отдал приказ брать круче к ветру, чтобы увернуться от ядер. Боевая лайба снова ускорила ход и, как могла быстро, понеслась дальше. Мы на всех парусах пошли за ней.
– Гика-шкоты и завал-тали на бакборт перенести! Лево руля!
“Ла Либре” легко обогнула фрегат, отбирая у него возможность продолжить побег и… Я идиот. Я полнейший идиот, величайший полудурок в истории человечества. Почему? А потому что только мы, довольные, как слоны, посмотрели на норд-тень-вест, как увидели – что бы вы думали? – две лайбы. Я так же глянул на зюйд-тень-ост и – что бы вы думали? – оттуда целенаправленно идут еще два крейсера. Итого четыре: корвет, два галеона и стодвадцатипушечный корабль. С еще недобитым “Победителем” – пять. М-да, эскадра бы тут не помешала, но вот мой треклятый отшельнический характер сыграл со мной злую шутку. Мы оказались в ловушке.
Я таки приказал канонирам сделать залп по фрегату и начал думать, что делать. Бежать некуда. В бой… Это ж какую тактику я должен из себя вымучить, чтобы, будучи окруженным четырьмя с половиной военными кораблями, победить? Конечно, надо было попытаться – другого выхода и не было.
– Ну давай, скажи это, – раздраженно потребовал я, чувствуя на себе пристальный взгляд Тима. Он дернул плечами и сказал:
– Я молчал. Ну что, примем бой?