Я выскочил из каюты, как черт из табакерки, в момент, когда они этого меньше всего ожидали.
– Поворот фордевинд! Быстро, быстро! – они перепугались и вскочили. – Гика-шкот травить! Стаксель-шкот выбрать! Потянуть, значит! Приготовится на бакштаг! Поторопитесь, ребят! Гика-шкот и левый бакштаг выбрать! Левый бакштаг закрепить! Ну привяжи, ну! Правый бакштаг и гика-шкот травить! Ослабить, то есть! Гика-шкот выбрать! Стаксель шкот потравить! Правый стаксель шкот выбрать! Шкоты закрепить! Так, а теперь оверштаг! Не надо так на меня смотреть, выполнять, не то мы повернем, используя вас вместе весел!
Ну, в общем, к концу плавания они с легкостью делали повороты практически на месте. Я, крайне довольный своей школой, пришвартовался в бухте, у которой не было названия – известна она была только контрабандистам. Там нас встретили, заплатили фрахтов и выгрузили товар. Мы наспех набрали припасов, пресной воды и отправились в обратный путь, который обошелся без приключений. Избавившиеся от груза да сопровождаемые боковым ветром, мы быстро добрались до Граста, где нас ждал Хет.
Они сидели в той же таверне, где мы приняли решение стать контрабандистами. Я тихо подошел к ним и бросил на стол мешок с деньгами. Они вздрогнули от неожиданности, а я, закинув руки за голову и ноги на стол, вальяжно уселся рядом с ними. Я чувствовал, как в глазах моих блестел торжествующий и самодовольный огонек.
– Ну, как жизнь?
Реакция была не совсем та, которую я ждал. Они, конечно, жадно набросились на деньги, но никто, до определенного момента, не сказал и слова. Разумеется, я ждал не благодарности, я ждал радости. Радость была, впрочем, все боялись ее озвучить. А не то чтобы они были очень скромным и замкнутым народом, знаете ли. Ответ на мой немой вопрос последовал очень быстро.
– Что это такое? – рука сидящего слева от меня Хета сжимала клочок бумаги – письмо с моим размашистым и корявым почерком, в котором говорилось, что барк, который бросил якорь в гавани Граста – мой им привет.
– А в чем проблема? – я был искренне удивлен, чувствуя неладное.
– Тебе был дан прямой приказ – не вступать в бой! – коммодор встал. – Какой дьявол дернул тебя захватывать барк?!
– А что с ним не так? – мой голос, против моей воли, ярко выражал недоумение и, не побоюсь этого слова, испуг.
– С ним все нормально. Но ты меня ослушался! Ты мог потопить шхуну, пропасть сам и утопить всех людей! Вас могли поймать! Еще и полез, блин, в драку с барком, который больше вас в полтора раза!
– Когда я захватываю такие же корабли, проблем не возникает! – возмутился я.
– Сейчас я тебе разрешения не давал! Ну-ка, повтори мой приказ.
– Я не помню.
– Тебе было сказано привезти фрахт, получить фрахт и вернуться. А ты что сделал?
– Но ведь я победил.
Мне все стало ясно. Стараясь сдержаться и не ругаться лишний раз со всем и вся, я стиснул зубы так, что у меня больно скрипнули зубы. После того, как я встал, я оказался выше Хета. Командира, а точнее, контр-адмирала, это бы взбесило, но не его. Он остыл и понизил тон:
– Да, победил. Но ты рисковал! Может быть, тебе пришло каперское свидетельство от меня?
– Нет.
– Так в чем дело? Ты командуешь своей шхуной, да, но не забывай, что я стою выше тебя. Ты должен слушаться моих приказов!