– Марселя, стакселя, кливера паруса поднять! Тим!
Он с готовностью поднял на меня вопросительный взгляд.
– Сбегай на клотик, принеси чаю.
В его глазах мелькнуло недоумение, но он все же повернулся и побежал искать этот загадочный клотик у вахтенных. Я проводил его взглядом и, бесшумно засмеявшись, пошел помогать ребятам.
Следующим утром, когда мы уже были в открытом Море, я проходил мимо кубрика, как раз когда оттуда выходили заспанные матросы. Среди них был и Тим. Пребывая в хорошем расположении духа и вспомнив предыдущий день, я окликнул его.
– Ну, чай принес?
– Да, да, это было очень забавно, – саркастично пробормотал он, оборачиваясь.
– В первый раз в Море? – поинтересовался я.
– Ага… с оговорками.
– Ну, ты это… Сразу говорю – воровать у нас нечего, малыш. Можешь, конечно, попробовать, но тогда за целостность твоей физиономии я не отвечаю, – смеясь, предупредил я, проходя к бушприту, чтобы перенести бом-кливер, но меня остановило его раздраженное:
– Да не крал я ту штуку!
– Правда?
– Все равно вы мне не поверите, – с досадой проговорил он, собираясь идти на шкафут. Я догнал его и остановил.
– Поверю.
– Ну конечно, – с грустной усмешкой заявил парень, стряхнув мою руку с себя.
– Бывает, обвинение падает на невиновного. Мне это известно.
Он с толикой удивления взглянул в мою сторону и наконец неохотно произнес:
– Ну, как не крал… Я участвовал, но… Друзья позвали меня, я не мог отказаться – они бы потом до конца дней моих дразнили бы меня.
У меня вырвался тихий вздох.
– Друзья… Не стоят они всего этого, малыш, – тихо заметил я.
– Почему?
– Больно будет потом в них разочароваться. Тебе повезло, что тебе попался… или, точнее, ты попался именно тому жандарму, которому твой отец, видимо, когда-то оказал услугу.
– Да они там все от него без ума, – хмыкнул Тим. – Считают, что он за их островок стоит. Как же! Он сам за себя… Ну и за свою жену, конечно.
– Разве она не приходилась тебе матерью? – осторожно добавил я.
– Приходилась. Но я ее не помню!.. Почти. Мне года четыре было, когда она… Не то что он. Его-то она никогда не покинет…
Он замолк. Тогда я махнул ему рукой.
– Там завтрак подают, иди есть.
Тим повиновался. Я негромко выругался, чтобы было, и таки полез на бушприт.
Глава XIII
Уж не знаю, был Тим знаком с судовой жизнью раньше, но он вел себя так, как будто провел на корабле всю жизнь. То есть, я имею в виду, что вопросов по типу: “А как называется вот эта палка, на которой вот это болтается” он не задавал, да и колбасу у кока вроде не потаскивал. Но учить его мне все равно пришлось.
– Так, – говорил я, важно вышагивая по шкафуту, – тебе поступил приказ убрать грот-марсель. Что для этого нужно?
– Потянуть…
– Выбрать, – поправил я.
– Выбрать, – послушно повторил он, – нок-гордень, бык-гордень и гитовы.
– И?
– И принайтовить.
– Закрепить! Найтовят шлюпки или груз.
– Закрепить.
– Покажи.
Он ловко, как мартышка, вскарабкался по вантам на грот-марса-рей, ухватил горденя и гитовы, виранул к себе, быстро, восьмеркой, закрепил снасти – и вуаля! Грот-марсель безжизненно повис на рее. Я подошел и проверил узел.
– Молодец, – похвалил я. – Теперь пойдем, покажешь, как поднимаешь бизань, – сказав это, я направился на ют.
– Не особо строгие порядки, верно? – с ухмылкой поинтересовался Тим, засунув руки в карманы.
– В каком смысле?
– Ну, раз вы пускаете на корму простых смертных, – объяснил парень, идя за мной.
– Идиотское правило, – заметил я. – В мое время меня оттуда гоняли. Ты, кстати, откуда об этом знаешь?
– Был на “Скате”. В детстве, – ответил он, беря в руки фал. – Когда он еще не рехнулся от горя и не спился.
Я облокотился о поручни и достал трубку, искоса поглядев на паренька.
– Капитан! – вдруг донеслось с вороньего гнезда.
– Чего тебе?
– Шесть румбов по правому борту флажный семафор!
Я повернулся. “Скат” сигналил нам.
– Ясно, – кивнул я сам себе и рявкнул: – Лево руля!
Рулевой без вопросов переложил руль на бакборт. Но без вопросов все равно не обошлось.
– Что происходит? – заволновался Тим.
– А как ты думаешь? Мы поворачиваем.
– Зачем?
– Начинается самое интересное, – ответил я, предвкушающе потирая руки.
– А что это?
– Мы разделяемся.
– Как?
– Смотри, и увидишь, как.
– Мы будем одни? – не переставал ужасаться парень.
– На борту 55 человек. Тебе этого мало?
– Дюк!
Обернувшись, я обнаружил Хета, сложившего руки рупором и кричавшего что-то. К сожалению, ветер был боковой, и поэтому его слова донеслись до меня вполне отчетливо.