– Да будет так.
Я махнул своим рукой: вперед. Они повиновались. Сам же соскочил на шкафут. К тому моменту со шхуны на борт перепрыгнули остальные. Завязалась бойня.
Крики, лязг железа, опасность. На нашей стороне были явные преимущества, я не хотел излишнего кровопролития. Конечно, за это я заплатил немного большим количеством царапин, чем я мог получить, но давайте не будем никого смешить. Не вижу особого смысла рассказывать, как проходил бой. С нашей стороны оказались только лишь раненые, с их – тоже, не считая пары погибших. Скоро мы победили.
– Я не убью вас, – произнес я, прохаживаясь вдоль шеренги из пленных. – Вы храбро сражались, когда я высажу вас на землю, я оставлю вам ваше знамя и ваше оружие – тогда вы не будете считаться побежденными. Этого хватит?
– Нашу честь все равно не восстановить, коммодор, – с печальной ухмылкой сказал капитан, блестя на солнце своим темно-фиолетовым фингалом. – Делайте с нами, что хотите.
– “Нашу честь”! – раздраженно передразнил я. – Что тебе дороже – жизнь или “честь”?
– Тебе этого не понять, – горделиво вздернув подбородок, заявил тот в ответ. Я громко фыркнул.
– Я тоже был военмором, друг мой, и был им достаточно долго, и мне известно это слово.
– Но тем не менее ты предал свою родину, свой народ! Ты обманул нас!
– Мое отечество не спасло меня, мой народ меня предал. Так что теперь моя родина – это Море, а мои люди – это они, – я махнул рукой в сторону стоящих в стороне матросов. – Я никого не предавал. Ну а насчет вас – кто ж вас просил принимать на борт шайку пиратов? Ладно, оставим это. Скажи, у тебя есть семья?
– Жена и дочка.
– Ну вот. Каково им будет, если они останутся вдовой и сиротой?
– Однажды мы с ними увидимся вновь, – тихо сказал он и откинул голову.
– Избавь меня от своих грез, пожалуйста. Отойдем?
Он с некоторым удивлением кивнул. Я взял его под руку и мы сделали несколько шагов на бак. Тогда я вполголоса произнес:
– Ты знаешь, где сейчас северный вице-адмирал?
Капитан сдвинул брови вместе и с недоумением взглянул на меня. В это время он ехидно улыбнулся.
– Это что-то личное, верно?
– Ты – офицер, следовательно, умеешь отвечать по делу. Ну?..
– Даже если бы я знал, я бы не сказал!
– Если я у тебя ничего не узнаю, я тебя убью.
– Я думал, что ясно дал понять, что меня не страшит смерть.
Я тихо выругался.
– Да вы все сговорились, что ли?
– Что? – переспросил он, не разобрав мой бубнеж.
– Ничего. Так, вы, – я махнул рукой парням. – Вы, вы. Идите сюда. Устройте вот этих, – я одним жестом охватил половину пленных, – в кубрике на “Ла Либре”, а остальных – на “Покорителе”. И уберите оттуда все. Сами поютитесь уж в каютах. Кент, ты – капитан. Все ясно?
Помощник мой просиял, но спросил:
– Но, Дюк, почему ты не возьмешь себе этот корабль?
– Зачем?
– Он… ну… больше.
– У меня комплексов нет. Он тебя не устраивает? Могу вернуть его владельцу.
– Нет-нет, я лишь… – спохватился было он, но я перебил его:
– Да шучу я, шучу. Идите, капитан Кент, и впредь не забывайте – для меня лучше “Ла Либре” корабля нет. Ступай.
Бывший помощник с достоинством перешел со шхуны на “Покорителя”. Мы перерубили концы абордажных кошек, выбрали гика-шкоты и, подхваченные муссоном, пошли дальше.
Глава XVIII
Давненько я не занимался контрабандой. Самое то, если хочешь залечь на дно – шхуну, если, конечно, не знать, кому она принадлежит, не заподозришь. Мы зашли в маленькую бухточку на Усталом путнике. Если честно, то когда мы бросили там якорь и увидел знакомые очертания невысоких, но живописных гор, у меня от многострадального моего затылка до поясницы пробежал холодок. Но делать нечего, Путник – самый удобный остров для таких целей. В бухточке, у скал, горел костер. Я пошел туда. Услышав шаги у себя за спинами, они подскочили, но в следующую секунду успокоились. Я сделал короткий приветственный жест и сказал:
– Вы бы еще на холм залезли и там факелом помахали. Ладно, не будем терять времени. Сколько у вас тонн?
– Как обычно, 80.
– Ну да. Начинайте погрузку сейчас, я запрягу своих, если надо. Так, фрахт… – начал я, скрещивая руки, нетерпеливо барабаня пальцами и высчитывая, сколько денег мы заслужим.
– Ты куда-то торопишься? – с дерзким видом поинтересовался у меня их “должностное лицо” – брокер, если хотите – смуглый брюнет лет на 8 старше меня, с немного мутным взглядом черных глаз. Зовут его, если не ошибаюсь, Гил.
– Да так, – я махнул рукой. – За сколько дней беретесь все погрузить?
– Не нервничай, Дюк. Садись, – он рукой показал место у огня. У меня на лице появилось вымученное подобие улыбки, но я все же сел. Над костром жарился козленок. Брокер оторвал от него косточку и впился в нее зубами. Медлительность и небольшая дискоординация (эвона какие слова я знаю) в его движениях дала мне знать, что среди груза есть опиум.