Расколдуй нас утром, только не сейчас!
Полыхает сердце яростней зари.
Огненной планетой движется внутри.
Адская планета. Уничтожь, взорви!
Но оставь нам светлый, страшный миг любви.
ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Недели я не протянула с ним бы
В реальном мире, остром, как кинжал.
Уйти, качнув чуть потускневшим нимбом,
Не комкая безрадостный финал –
Вот выход. Только где бы взять мне силы
И где душе моей искать приют?
Реальный мир и тёмный, и унылый,
А в зазеркалье — ангелы поют.
Пусть в никуда заводит нас дорога –
Прекрасны по краям её цветы.
Мы лишь на ней одной видали Бога,
Хотя не заслужили чистоты
Согласно всем канонам и писаньям,
Но в зазеркалье всё наоборот –
Наперекор судьбе и расстояньям
Меня там ангел мой зеркальный ждёт.
***
Всё отнимут. Ничего не будет.
Разобьют зеркальный коридор.
Дерзким всполохом средь тусклых будней
Не блеснёт души твоей костёр.
Всё отнимут. Всё возьмут обратно –
Руки, плечи, губы и глаза.
Всё возьмёт себе властитель жадный,
Только голос твой отнять нельзя.
Он один мне — помощь, утешенье.
Он порвёт молчанье на куски.
Я втянулась в это наважденье,
Чтоб не обескрылеть от тоски.
Он повсюду, ласковый, мятежный,
Нужный, повернувший время вспять.
В нём ты весь — тот самый, близкий, прежний,
Тот, которого нельзя отнять.
КРЕДИТ
Дай любви нам, Господь, и удачи немного!
Дай нам летнего солнца беспечный восход!
Заработай — купи. Вот стратегия Бога.
Бог в кредит никогда ничего не даёт.
Но тогда… Кто же он, кредитор, одолживший
Этих солнечных дней нам пленительный свет,
Отсчитавший их нам и с улыбкой вручивший,
Будто горстку серебряных звонких монет?
Мы с тобой промотали их. Счастье изжито –
Как неистово деньги швыряла рука!
Уж давно подошёл срок платить по кредиту,
А процентная ставка его высока.
И ухмылка банкира, косая и злая,
Нам напомнит, пора, мол, платить по счетам.
Серебром обольстительно, ярко сверкая,
Слёзы, катятся слёзы у нас по щекам.
Мы босы, голодны. Мы, как tabula rasa –
Ничего за душой, кроме мутной тоски.
И хохочет над нами банкир, до отказа
Серебром набивая свои сундуки.
***
Его песня не крылья, а цепи и рабство сулит
И волнует, и манит, и тянет к себе, как магнит.
Он — один шаг вперёд и немедленно десять назад.
Твоя боль — инкубатор для милых его демонят.
Он клянётся, что твой, оставаясь при этом ничьим,
Он так любит свободу, но хочет казаться ручным.
Помоги его снам заповедной достигнуть земли.
Ты услужливый шлюз, но пора отпускать корабли.
***
Ты хочешь властвовать и мучить,
И оставаться в стороне.
Твоё «люблю» — всего лишь случай
Продемонстрировать на мне
Великолепие и силу
Твоих штыков и гильотин.
Тебе постыло слово «милый».
Ты жаждешь слова «господин».
О щедрый, о великодушный,
Ты бросишь всё к моим ногам!
Воздвигнешь город, если нужно.
«Вот дом твой», — скажешь мне, а сам
Уйдёшь спокойно, горделиво,
И станет город мне тюрьмой.
Сто жизней у тебя. Счастливый!
А я всё той живу, одной.
ПОД ЮЖНЫМ НЕБОМ
Под южным небом чайка, там, вдалеке, на рейде,
Как маленький бумажный игрушечный фрегат.
А у причала рыба (и смотрят, посвежей где
Придирчиво туристы) и спелый виноград,
И сахарные дыни с янтарной нежной кожей,
И сочные арбузы, и россыпь наглых ос.
Тут от загара каждый стройнее и моложе.
Остался белым только лохматый чей-то пёс.
Под южным небом волны — диковинные змеи –
Им солнце с ветром дарят сверкающую плоть.
Под южным небом город, где маленькие феи
Сильнее и нужнее больших и важных тёть.
Под южным небом души, устав ютиться в пятках,
Мечтают распрямиться во весь огромный рост.
Ну как не верить в чудо? Луна глядит так сладко,
И занято всё небо плантациями звёзд.
Послушай, это лето обязано стать сказкой!
Не будет сказки — шутишь? Придумай, сочини!
Я не прошу о многом. Я краденою лаской
Наполню эти ночи, наполню эти дни.