– Я этого не говорил! – Мартелли поднял руки в протестующем жесте. – Я всего лишь собираюсь включить его в свой цитатник!
– Если бы "тигры" не убили дуче, Бальбо никогда бы не стал лидером! – зло бросил полковник Борбикони.
– "Тигры"? – снова удивилась сеньора Гузман. – "Тигры Освобождения Тамил-Илама"?! Разве это они убили Муссолини?!!!
– Нет, разумеется, – снисходительно улыбнулся маршал Биорди, – это были другие мерзавцы. Банда словенских террористов, известная как "Триест-Истрия-Гориция-Риека" – "ТИГР". Они и убили нашего дуче… Сволочи!
– Тогда почему вы решили освободить Словению от сербского имперализма?! – судя по всему, парагвайская летчица окончательно перестала что-либо понимать в хитросплетениях европейской политики.
– А они ее и не спасали! – поспешил воскликнуть генерал Джонсон. – Они ее оккупировали, чтобы отомстить!!! И Австрию тоже!!!
– Неправда! Мы освободили Австрию от нацистской банды убийц и педерастов! – возразил вице-король итальянского Марса.
– Я не думаю, что стоит акцентировать на этом внимание, – заметил Джонсон.
– На убийцах? – мгновенно среагировал санмаринец Мартелли. – Разумеется, мы же солдаты, мы все любим это делать.
– Я не это имел в виду, – нахмурился и одновременно покраснел американец.
– В самом деле?! Только знайте, генерал, вы не в моем вкусе! – расхохотался Мартелли.
– О чем это вы? – не поняла сеньора Гузман.
– Буржуазный капиталистический разврат! – прошипел генерал Воскресенский.
– Пока человечество находится в плену у столь темных предрассудков, мы вряд ли когда-нибудь доберемся до звезд, – печально вздохнул генерал Джонсон.
Сидевшие за столом были мысленно и морально готовы уже к любой выходке капитана Карло Мартелли, но он ухитрился их удивить. Едва американец произнес слово "звезды", как санмаринец согнулся пополам в воистину чудовищном приступе хохота. Не раньше, чем через три минуты, он ухитрился вернуться в прежнее "спокойное" состояние, и принялся вытирать лицо, красное и мокрое от слез, целой охапкой салфеток.
– Простите, извините, дамы и господа, но это было настолько сильнее меня… я только что придумал новый слоган. Красивый, в лучших традициях. "Per anus – ad astra!". ХАХАХАХАХАХА!!!
– Если бы вы только знали, насколько вы неоригинальны, – хладнокровно заметил полковник Лещинский. – Я впервые услышал эту "крылатую" фразу еще на первом курсе.
– В самом деле? – искренне огорчился капитан Мартелли и на некоторое время приутих.
– До ближайшей звездной системы, где могут находиться действительно землеподобные кислородные планеты – четыре с лишним световых года, – поспешно сменил тему (или вернулся к оригинальной теме разговора) генерал Джонсон.
– Вы куда-нибудь торопитесь, генерал?
– Нет, но вам не кажется, что это слишком долго? И ведь успех совсем не гарантирован! Мы уже видим небольшие планеты Альфы Центавра в телескоп, но что они из себя представляют? Еще один пустынный Марс? Еще одна раскаленная Венера? Еще один двуликий Меркурий? Если бы существовал способ полететь туда быстрее скорости света…
– Святой Альбертус запретил! – Мартелли важно поднял указательный палец. – Злокозненный еретик Келлерман посмел нарушить его запрет и поплатился за свои грехи!
На сей раз никто не стал спорить с его заявлением или задавать уточняющие вопросы. Эта история была прекрасно всем и каждому из покидающих пределы земной атмосферы.
Роберт Келлерман был французский астронавт, пытавшийся преодолеть световой барьер. Его атомный корабль разогнался до скорости 298 тысяч километров в секунду плюс-минус, после чего пропал с радарных экранов, и его больше никто и никогда не видел.
Такова была официальная версия французских ВВС, но не все ей верили, и уж точно – по-разному объясняли.
На Земле сложилась целая религиозная секта, члены которой верили, что майор Келлерман отправился прямиком в рай. Иные конспирологи утверждали, будто полет был успешным, но французские власти скрывают правду и в настоящее время планируют завоевать мир и всю остальную Галактику с помощью сверхсветовых звездолетов. Но это простые люди – важные ученые тоже не могли договориться. Одни считали, что корабль Келлермана превратился в красное смещение. Другие преполагали, что он сжался до полной сингулярности. Среди прочих было популярно мнение, будто он просто взорвался и разлетелся на мелкие кусочки. Как бы то ни было, все сходились в одном – майор Келлерман совершил нечто опасное и запредельное. Американцы вручили ему премию Дарвина, а родственники и наследники судились между собой и с французским правительством, которое так и не решило – признать ли астронавта погибшим или пропавшим без вести, считать ли его героем или дезертиром, платить ли семье пенсию или конфисковать банковские счета за предательство. И так десять лет подряд.