В качестве заключения нам хотелось бы вкратце перечислить важнейшие черты государственного строя, который мог бы возникнуть из движения «фашистского» типа, если бы тому удалось преодолеть все колебания и путаницу, свойственные движениям прошлого, в указанном нами положительном, то есть правом смысле. Однако, следует помнить, что мы исходим здесь не из фактической действительности, которую представлял собой итальянский фашизм и схожие движения других стран в их неповторимой «историчности». Ценность и актуальность имеют скрытые возможности «фашизма», то есть — как было удачно подмечено — то, чем «он мог и должен был быть» в случае реализации определенных условий.
Первой характерной чертой такого государства является решительная и бескомпромиссная позиция против всякой демократии и социализма. Пора положить конец глупой недальновидности, трусости и лицемерию тех, кто безостановочно талдычит о «демократии», пропагандируя и восхваляя её. Демократия — это регрессивное, сумеречное явление.
Настоящее государство должно быть направлено как против капитализма, так и против коммунизма. Его средоточием должны стать принцип авторитета и трансцендентный символ верховной власти. Самым естественным олицетворением данного символа является монархия. Потребность в высшем освящении данной трансцендентности имеет основополагающее значение.
Монархия вполне совместима с «легитимной диктатурой», в соответствие с древним римским правом. Монарх может даровать (обязательно на основе лояльности) исключительные права человеку, обладающему особыми качествами и подготовкой, на время чрезвычайной ситуации или для решения особых задач.
Возможна система «авторитарного конституционализма», которая включает в себя преодоление детерминизма и мифологии так называемого «правового государства». Право не возникает из чего-то готового и не подверженного изменениям. В основе всякого права лежат отношения силы. Власть, из которой рождается всякое право, обладает правом вмешательства для устранения и изменения действующих структур в случае необходимости, свидетельствуя тем самым, что политический организм сохраняет волю и высшую власть, что он не утратил живой души, превратившись в нечто абстрактное и механическое.
Государство это первичный по сравнению с нацией, народом и «обществом» элемент. Оно (вместе со всем, принадлежащим политическому уровню и политической реальности) определяется преимущественно на основе идеи, а не натуралистических и договорных факторов.
Не договорные отношения, но узы верности и послушания, свободного подчинения и чести составляют основы настоящего государства. Ему не ведомы демагогия и популизм.
Оно органично и едино, не будучи «тоталитарным». Вышеуказанные отношения являются предпосылкой широкой децентрализации, частные свободы и автономии находятся в прямой зависимости от преданности и ответственности. В случае нарушения обязательств центральная власть в соответствии с собственной природой имеет право на вмешательство, осуществляемое с тем большей твёрдостью и суровостью, чем больше свободы было допущено.
Настоящее государство не признает системы парламентской демократии и партократии. Оно может позволить лишь гибкое корпоративное представительство избирательного характера в виде Нижней или Корпоративной Палаты, над которой стоит Верхняя Палата, как высшая инстанция, гарантирующая главенство политического принципа и высших (не только материальных и практических) целей.
Поэтому оно требует решительного отказа от ложной системы всеобщего равного избирательного права, сегодня доступного даже женщинам. Столь же неприемлем лозунг «политизации масс». Большинство здоровой нации не должно заниматься политикой. Фашистская триада «авторитет, порядок и справедливость» сохраняет для настоящего государства неоспоримое значение.
Политическая партия, необходимый орган движения в период борьбы и на переходном этапе, после прихода к власти и стабилизации не должна перерастать в «однопартийную» систему. Основной задачей должно стать создание Ордена, соучастника достоинства и авторитета, сосредоточенных в центре, на членов которого будут возложены некоторые из функций, свойственных в прежних традиционных режимах дворянству, как политическому классу, занимающему ключевые позиции в государстве: в армии, на дипломатических должностях и т. п., предпосылкой чего служили суровая этика и особый образ жизни. Это ядро должно стать также хранителем и носителем идеи государства, а также не допустить «цезаристской» изоляции обладателя верховной власти.