Попытки Хайдера преуменьшить преступления нацистов являлись продолжением традиции, заложенной ещё при создании партии в середине 1950‑х годов. Тогда она стала прибежищем бывших членов SS и других нацистов, многие из которых предпочли бы видеть Австрию не независимым государством, а одной из германских провинций. Подавляющее большинство населения в 1938 году приветствовало аншлюс (присоединение) к гитлеровской Германии, а непропорционально большое число граждан вступило в ряды SS и руководило этой машиной уничтожения. Как и в Германии, послевоенная денацификация была проведена во многом поверхностно. В результате многие бывшие гитлеровцы заняли ключевые места в австрийском обществе. Союзники лишь содействовали нежеланию Австрии признавать свою неприглядную роль в годы войны, назвав её первой жертвой Гитлера, а не его первой союзницей. Высокий уровень послевоенного антисемитизма вкупе с умолчаниями в школьных учебниках истории создал в стране ложное представление о Второй мировой войне, что было напрямую связано с возрождением ультраправых после «холодной войны». «Возрождение неонацизма является симптомом, демонстрирующим, что мы не пришли к согласию о нашем прошлом, — заявил Вилли Ласек из венского «Центра современной истории». — Существуют, конечно, и другие факторы, такие как безработица… но прошлое нельзя отделить от этого»[832].
Приблизительно пять сотен австрийских внепарламентских активистов были тесно связаны с немецким неонацистским подпольем. Хайдер, несмотря на свой лоск состоявшегося политика, был объектом восхищения для VAPO, австрийского филиала сети Кюнена. Некоторые фанатики из VAPO в середине 1990‑х годов были замешаны в организации серии подрывов спрятанных в конвертах бомб, в результате чего пострадало более 10 человек, включая и бывшего мэра Вены. В другой раз установленная неонацистами мина–ловушка также убила несколько цыган. Кровавые инциденты учащались во время предвыборных кампаний. Это заставило руководителя австрийской Партии зелёных обвинить Хайдера, завзятого ненавистника иммигрантов, в том, что тот являлся «приёмным отцом правого терроризма». Хайдер немедленно подал иск о диффамации, однако Верховный суд Австрии вынес решение против него[833].
По мере того как Хайдер приближался к коридорам власти, он смягчал свой тон. В 1995 году он уволил сотрудника Партии свободы, отказавшегося признать факт Холокоста. К этому времени пангерманские оды Хайдера сошли на нет, поскольку он сменил свой образ на австрийского патриота. Оппоненты настаивали: это было сделано, чтобы получить больше голосов[834].
Джанфранко Фини, молодой и харизматичный лидер неофашистского «Итальянского социального движения», также пошёл по пути модификации образа, чтобы улучшить свои перспективы у избирателей. Безупречно выглядевший в своих пошитых на заказ дорогих костюмах и очках в золотой оправе, Фини был решительно настроен вывести «Итальянское социальное движение» из политической глуши, в котором оно находилось с 1946 года. Именно тогда и была основана эта партия, а главной её задачей заявлено сохранение фашистского наследия. В течение 45 лет партийные результаты на выборах измерялись однозначными цифрами, а число депутатов парламента не превышало нескольких человек. Однако конец американо–советского противостояния положил начало крупным переменам в жизни Италии, и они пошли на пользу Фини.
Будучи искушённым стратегом, Фини понял, что после окончания «холодной войны» у его партии появились прекрасные позиции для резкого усиления влияния. Этому способствовала и дискредитация итальянского политического истеблишмента в результате разоблачения масштабной коррупции в правительственных кругах[835]. В 1993 году Фини выдвинул свою кандидатуру на пост мэра Рима и едва не победил, набрав 47% голосов избирателей. На следующий год опросы общественного мнения показали, что Фини стал самым популярным политиком Италии. В рядах Итальянского социального движения находилась и ещё одна восходящая звезда: внучка Муссолини Алессандра завоевала место в парламенте, проведя свою кампанию под антииммигрантскими лозунгами, призывая к «закону и порядку». Одетая в свою фирменную мини–юбку и шёлковую блузку, младшая Муссолини заявила, что восхищается политикой своего деда и намерена продолжать указанный им путь.
832
Steve Pagani, «War anniversary confronts Austria with Nazi past»,
833
Многие лица, симпатизировавшие нацистам, нашли прибежище в рядах австрийской Партии свободы. В их числе был и один из основных «советников по идеологии» Хайдера — Вернер Кёнигсхофер. Ранее он редактировал «Sieg», отрицающее Холокост издание, запрещённое правительством Австрии. Другой член Партии свободы, доктор Эрхард Хартунг, был в 1967 году заочно приговорён итальянским судом к пожизненному заключению за организацию неонацистского террористического акта в итальянском Южном Тироле, в результате которого погибло четыре человека. Однако Австрия отказала в экстрадиции Хартунга в Италию. Несмотря на то что Хартунг был известен как осуждённый террорист и убийца, канцлер Гельмут Коль избрал его представителем Германии на международный медицинский симпозиум, проходивший в Китае в мае
1994 года. Коль специально поручил Хартунгу зачитать личное приветствие канцлера собравшимся. (См. Wolfgang Purtscheller,
834
Betz,
835
В годы «холодной войны» Соединённые Штаты, пытаясь помешать приходу к власти в стране Коммунистической партии, поддерживали в Италии политическую систему, пронизанную коррупцией. Это привело к нескончаемой череде эксцессов: попыткам переворотов, подрывам бомб неофашистами, созданию содержавшейся на средства ЦРУ армии «Гладио», убийству премьер–министра Альдо Моро, торговле мафией и масонской ложей П-2 своим влиянием, загадочной смерти ватиканских банкиров Микеле Синдоны и Роберто Кальви. Все эти эпизоды так и не нашли своего окончательного объяснения, поскольку правда, скорее всего, разрушила бы антикоммунистическую коалицию, правившую Италией в течение нескольких десятков лет. С исчезновением СССР и коммунистической угрозы практически мгновенно рухнуло и здание итальянской политики. Журналистка Люсия Аннунциата назвала произошедшее «символическим эквивалентом падения Берлинской стены».