Генерал SS Карл Вольф, один из партнёров Даллеса по секретным переговорам, подтвердил, что нацисты изначально ставили перед собой такую цель. В ходе своего непродолжительного отбывания тюремного срока по окончании Второй мировой войны Вольф поделился своим видением будущего с двумя подчинёнными из SS: «Мы возродим рейх. Наши враги передерутся между собой, а мы, оказавшись в середине, будем натравливать их друг на друга»[76].
Размышляя о долговременных перспективах, Отто Скорцени придерживался аналогичных взглядов. По причине своей известности он не мог укрыться под чужим именем. Более разумным решением представлялось сдаться американцам в качестве человека, способного внести важный вклад в предстоящую борьбу с коммунистами. 16 мая 1945 года он вместе с небольшой группой немецких солдат вышел из леса и направился на командный пункт 13‑го пехотного полка армии США, располагавшийся поблизости от австрийского Зальцбурга. Возвышавшийся на две головы над окружавшими его солдатами Скорцени представился ошеломлённому американскому лейтенанту. Гигант со шрамом на лице имел при себе пистолет и был одет в форму парашютиста, украшенную множеством наград, в том числе Рыцарским крестом. Говоря по–немецки, он небрежно заявил: «Я, оберштурмбан- нфюрер SS Отто Скорцени, объявляю себя военнопленным».
Генерал Рейнхард Гелен, хорошо информированный коллега Скорцени, также был убеждён в том, что США и Советский Союз скоро будут на ножах. Он понимал, что ни одна из западных держав не располагает разветвлённой агентурной сетью на территории Восточной Европы. Поэтому прусский стратег создал план, позволявший ему удержать своих опытных сотрудников. Гелен в максимальной степени сохранил тайные ячейки, радиооборудование и диверсионные группы, подготовленные им вместе со Скорцени на Востоке. Служа под началом Гитлера, Гелен накопил огромный архив информации, касающийся Советского Союза, его армии, разведывательных служб, промышленных и человеческих ресурсов. Он заснял на микрофильмы как можно больше этих материалов, трехкратно копируя наиболее важные из них. Незадолго до того как сдаться союзникам, Скорцени помог Гелену зарыть его секретные досье в трёх различных местах в баварских горах. Неподалёку были укрыты золото и документы самого Скорцени. Это должно было повысить ценность Гелена в его переговорах с американцами, которым недоставало как раз тех возможностей для шпионажа, которые он мог предоставить.
В последние дни войны Гелен укрылся в живописном уголке баварских Альп под названием Misery Meadow. Его взгляд на жизнь в то время очень хорошо отражал девиз, написанный у него над кроватью: «Не сдавайся ни при каких обстоятельствах». Вскоре он был арестован американской поисковой группой и интернирован в лагерь военнопленных в Висбадене. Здесь у него произошла случайная встреча с гросс–адмиралом Карлом Деницем, формальным преемником Гитлера на посту главы германского государства. Ярый приверженец протокольных процедур, Гелен хотел получить разрешение на дальнейшие действия у своего руководителя. Он поделился с Дени- цем своими планами заключить сделку с Соединёнными Штатами. Дениц одобрил планы Гелена, невзирая на то, что незадолго до этого советовал другим нацистам пойти на сотрудничество с русскими. «Главное, — сказал Дениц в своём прощальном обращении к нацистским офицерам, — чтобы мы сохранили на самом высоком уровне царящий между нами дух товарищества. Только это единство поможет нам пережить грядущие нелёгкие времена… Давайте употребим все наши силы на благо Германии!»[77]
Критический вакуум
В феврале 1945 года руководители Большой тройки — США, Великобритании и Советского Союза — встретились в Ялте, живописном курортном местечке на берегу Чёрного моря. В ходе переговоров было достигнуто общее соглашение о разделе сфер влияния, а карта Европы была перекроена в связи с разгромом Германии. Существует легенда, что именно здесь Уинстон Черчилль решил судьбу послевоенной Польши с помощью трёх спичек, показав ими Сталину новую границу страны по окончании боевых действий. Восточная граница Германии должна была быть сдвинута на запад и проходить по рекам Одер и Нейсе, а часть Восточной Польши отойти к России. Однако Черчилль предупредил: «Когда–нибудь немцы захотят вернуть свои земли, и поляки не смогут их остановить»[78].
77
Hohne, Zolling,