Однако какими гарантиями располагало правительство США относительно того, что возрождённая армия Западной Германии послужит надёжным бастионом против Советского Союза? Станет ли сильная Западная Германия надёжным союзником? Макклой ставил под вопрос политическую надёжность немцев, однако это ещё в большей степени заставляло его придерживаться курса, проводимого Аденауэром. Верховный комиссар считал предпочтительным пойти на риск, связанный с «холодной войной», нежели иметь дело с нейтральной и объединённой Германией, даже если в результате значительная часть страны оставалась под контролем коммунистов. Он не хотел неопределённостей, которые могла таить в себе ничем не сдерживаемая и находящаяся вне союзов страна, которая способна была снова пустить в ход «политику качелей», играя с Востоком против Запада и наоборот, в итоге доминируя на континенте. Поэтому американские официальные лица придерживались политики двойного сдерживания, с одной стороны, надевая на Западную Германию золотые наручники, а с другой — ограничивая устремления Советского Союза. «Внешне НАТО была западным союзом, направленным на сдерживание СССР, — объяснял американский учёный Уолтер Рассел Мид. — На деле он имел ещё одну задачу — сдерживать Германию». Историки Джойс и Габриэль Колко заявляют: «Основой этой комбинации было защитить Запад скорее от Германии, нежели от Советского Союза»[200].
Американские официальные лица полагали, что закрепление Бонна в атлантической системе послужит наилучшей преградой от возможного возврата националистических и ирредентистских настроений. Подобное развитие событий предвидел Макклой. «Всесокрушающая сила режима национал–социалистов заставляет многих бывших чиновников тосковать по власти, — сообщал Верховный комиссар в своём отчёте за последний квартал 1952 года. — Скрытые тенденции националистического экстремизма могут привести к созданию политической комбинации, которая снова толкнёт Германию на опасную авантюру». Однако он готов был рискнуть, предположив, что со временем, если будет продолжаться экономическое возрождение и рост уровня жизни, немцы смогут избавиться от своей навязчивой фёлькиш–идеи[201].
Первые признаки процветания Западной Германии показали привлекательность «золотых наручников», особенно в сравнении с поддержанными СССР репрессиями в Восточной Германии, где в июне 1953 года было быстро подавлено восстание рабочих. Выступавшие за нейтрализм неонацисты были ослаблены терзавшими их расколами. В конце концов споры о ремилитаризации вызвали острые противоречия. Они серьёзно ослабили антикоммунистическую оппозицию Аденауэра, особенно после того, как он привлёк на свою сторону правых лидеров министерскими постами и другими посулами. Раздавая пряники, канцлер не забывал и о кнуте, который предназначался неисправимым, таким как Отто–Эрнст Ремер и его Социалистическая имперская партия.
Находившиеся под пристальным наблюдением западных разведывательных агентств несколько руководящих членов Социалистической имперской партии были осуждены по различным обвинениям — от клеветы на Федеративную Республику до срывания западногерманского флага. Сам Ремер в 1951 году попал на четыре месяца в тюрьму, поскольку публично оскорбил Аденауэра и других официальных лиц из Бонна. Отмечая «довольно странную реакцию» на приговор, американский вице–консул в Бремене сообщил, что все политики, с которыми удалось пообщаться представителям консульства, «.в частных беседах критиковали это решение, хотя все они и утверждали, что являются противниками Ремера. Общее впечатление таково, что Ремер сейчас превратится в жертву, и это пойдёт на пользу его партии»[202].
Сам Ремер умело оборачивал в свою пользу трудности, с которыми ему приходилось сталкиваться, и сравнил преследования, которым он подвергался, с судьбой Иисуса Христа. Он назвал Верховного комиссара Макклоя «Понтием Пилатом, подвигшим Ирода на то, чтобы распять Социалистическую имперскую партию». Ремер полагал, что Макклой ополчился на него ввиду «последовательно проводимой SRP линии против ремилитаризации и приверженности Атлантическому договору». Параллель Ремер — Христос проявилась ещё раз, когда он заявил: «Если нас запретят, мы, подобно ранним христианам, уйдём в катакомбы»[203].
Отбывая тюремный срок за оскорбление канцлера, Ремер был в то же время осуждён за оскорбительные высказывания в адрес заговорщиков 20 июля. К этому времени в ультранационалистических кругах получило широкое хождение несколько книг, посвящённых антигитлеровскому заговору. Среди самых популярных была написанная Ремером «20 июля 1944». Ставшее своего рода поворотным пунктом дело о диффамации, возбуждённое против Ремера, сформулировало принцип, в соответствии с которым нацистское государство не являлось законным. Таким образом, заговорщики, планировавшие свергнуть Гитлера, не могли обвиняться в государственной измене. Приговор стал важным прецедентом для позднейших судебных преследований неонацистских пропагандистов, действовавших в Западной Германии[204].
200
Walter Russell Mead, «The Once and Future Reich»,
202
Jerome K. Holloway, Jr., «Remer Sentence: Bremen Reaction Is Against It», 1 июня 1951 года, документ Госдепартамента США № 362A.00/6–151 в отделе гражданских записей Национальных архивов.
203
«Weekly Political Report», 15 июня 1951 года, документ Госдепартамента США № 762A.00/6–1551; Sam E. Woods, «Remer Conducts Two Week Organizational Campaign in Bavaria», 31 августа 1951 года, документ Госдепартамента США № 762A.00/8–3151; Halleck L. Rose, «Weekly Report for Hamburg, Schleswig–Holstein and Lower Saxony», 30 ноября 1951 года, документ Госдепартамента США № 762A.00/11–3051, все в отделе гражданских записей Национальных архивов. См. также «Motion of the Federal Government, represented by the Federal Minister of the Interior, versus Brigadier General Otto Ernst Remer ret.», стр.24, 17 июня 1952 года, документ армии США в Национальных архивах, группа хранения 319, ящик 371, дело № XE062963, NND 931149.
204
К восторгу своих сторонников, Ремер часто вспоминал о событиях 20 июля. Настойчиво утверждая, что причиной поражения Германии в войне было предательство, он называл попытку путча «пятном на чести немецкого офицерского корпуса». Опросы общественного мнения продемонстрировали раскол в отношениях немцев к антигитлеровскому заговору: 30% населения были согласны с Ремером, осуждавшим заговорщиков, 40% были против. Отношение к Ремеру было тем барометром, который позволял определить политическую ориентацию жителя Западной Германии. (Wistrich,