Термин «тоталитарное государство» употребляют и авторы-марксисты, характеризуя фашистскую систему, особенно в последние годы. Впрочем, еще на Лейпцигском процессе Георгий Димитров в «Десяти вопросах к чиновникам уголовной полиции» употребляет это выражение, вкладывая в него вполне ясный смысл. Так как текст составлен в форме вопросов, их нельзя обрывать, не исказив мысль автора, приведем здесь целиком десятый вопрос. «10. Верно ли, что как раз в это напряженное время пожар в рейхстаге послужил сигналом для начала истребительного похода против рабочего движения и средством для преодоления трудностей внутри «национальной коалиции», для осуществления национал-социалистского единовластия и организации так называемого «тоталитарного государства», т. е. для насильственного расформирования всех других партий и организаций и «унификации» хозяйственных, государственных, культурных, военных, спортивных, молодежных, церковных и других учреждений, печати, пропаганды и т. д.?» (58—202).
В «Заметках к приговору» от 23 декабря 1933 г., которые представляют собой конспекты непроизнесенной на суде речи, Г. Димитров снова возвращается к этому вопросу и отмечает: «Для осуществления «тоталитарного государства», национал-социалистского единовластия!» (34—186).
Итак, по мнению Г. Димитрова, тоталитарным является такое государство, которое стремится, во-первых, к насильственному расформированию всех других партий и организаций и, во-вторых, к унификации хозяйственных, государственных, культурных, военных. спортивных, молодежных, церковных и других учреждений, печати, пропаганды и т.д., короче говоря, к унификации общественной жизни.
П. Тольятти в своих знаменитых «Лекциях о фашизме», прочитанных весной 1935 г. в Ленинской школе в Москве итальянским функционерам компартии — борцам против режима Муссолини, также рассматривает итальянский фашизм как «тоталитарный режим», как «тоталитарное государство». Он даже делит его на периоды в зависимости от наличия тоталитарных элементов в нем: «... первый период — фашизм до «похода на Рим», до конца 1922 г.; второй период с 1922 по 1925 г., его можно охарактеризовать как период попытки создания фашистского режима нетоталитарного типа; наконец, третий период охватывает 1925—1930 годы, это период создания тоталитаризма и вступления в величайший экономический кризис» (116—33).
Еще в начале своего курса лекций Тольятти объясняет. что «итальянский фашизм не был тоталитарным от рождения, он стал таковым, стал, начиная с того момента, когда решающие силы буржуазии достигли максимального уровня экономического, а значит, и политического объединения... Тоталитаризм есть следствие господства финансового капитала» (116—44 и 45).
Даже по заголовкам, а тем более из содержания отдельных лекций, видно, что в понятия «тоталитарная система», «тоталитарный режим», «тоталитарная диктатура» Тольятти вкладывает следующий смысл:
а) установление «единовластия», или однопартийной системы фашизма, путем уничтожения всех прочих политических партий и массовых организаций левых и правых, без исключения; б) захват государства фашистской партией, превращение государственной машины в ее орудие; в) построение всеохватывающей системы официозных массовых организаций, с помощью которых фашистская партия обеспечивает себе контроль над гражданским обществом (профсоюзные, молодежные организации, организация «Дополаворо» и т.д.); г) создание системы корпораций как экономической основы фашистского государства и будущего «фашистского строя» (по выражению Муссолини).
Л. Лонго в книге «Между реакцией и революцией» определяет фашистскую диктатуру в Италии как «безраздельную, тоталитарную власть фашизма» (64—271). Лонго не ставит перед собой цель подвергнуть специальному анализу понятие «тоталитаризм», но насколько можно судить по контексту, вкладывает в него приблизительно то же содержание, что и Тольятти.
Советский автор С.М. Слободской в своем глубоком документальном исследовании «Итальянский фашизм и его крах» также рассматривает режим Муссолини как тоталитарный. Пятая глава этой монографии называется «Установление тоталитарного режима». По мнению автора, итальянский фашизм вступил в «тоталитарную» фазу своего развития и ноябре 1926 г. (110—65), когда были ликвидированы последние остатки буржуазной демократии (политические партии и организации, гражданские и политические свободы) и фашистская партия установила свою абсолютную монополию.
Не останавливаясь на содержании термина «тоталитаризм», Сантьяго Каррильо в своей книге «После Франко куда?» характеризует фашистскую систему в Испании как «тоталитарную власть» и «тоталитарную диктатуру» (76—19).