— Нет, — покачала головой Яра. — Ничего такого нет. С медикаментами всё туговато.
— Я принесу в следующий раз припасы, — пообещал я. — В каких районах я могу вас найти?
— В радиусе часа от Цербера, — ответил Седой-Младший.
Так я решил звать мужчину помоложе. И самого молодого я нарёк просто Молодым. Славная компания получилась: Седой, Молодой, Седой-Младший, Яра и Кло. Подборка — огонь.
А Цербером Дети Подземки звали точку, находящуюся приблизительно под центром города. Ничего напоминающего трехглавого пса там не было, но место считалось главным входом в Подземное царство и служило ориентиром для подобных случаев.
— А где человечек твой находится? — спросил Молодой.
Сразу после вопроса он протянул мне флягу с водой. Я жадно припал к ней и, выдохнув, ответил:
— Тринадцать минут на восток от Цербера.
— В сорока минутах на юг расположилась одна община, — поведал Молодой. — Не совсем по пути, но и отклоняться много не придётся. Наверняка у них что-то есть.
— Благодарю, — слегка поклонился я ему. — И вас, — повернулся я к Яре. — Вас всех, — добавил я для остальных.
Они кивнули и перевели взгляды на огонь. Я немного постоял с ними, отдыхая телом и душой. Всё, что произошло со мной в Верхнем Мире, отхлынуло и уступило место безмятежности. К сожалению, из-за того, что я не был Ребёнком Подземки в полной мере, чувство свободы от беспокойств не держалось долго. Я не мог его удерживать, потому что начинал задавать сам себе вопросы: «А нормально ли это — быть настолько беспечным? Разве можно так ясно знать, что тебе нужно? Нельзя-нельзя летать на глубине. Взлетать вниз — это противоестественно».
Но даже нескольких минут мне хватило, чтобы зарядиться беззаботностью и продолжить путь, зная, что я всё смогу. А если не смогу, то мне есть куда идти. Есть, куда можно смело падать. Туда, где специально для меня подложили подушки.
Седой заговорил:
— Тьма и огонь. Как две настолько разные вещи могут быть в одинаковой степени нашими соратниками? А для кого-то и спасителями.
Я оценил манеры Седого. Мудрый мужик. Светские беседы ни о чем были не сказать, что привычным делом при встречах Детей Подземки, но имели своё место. Они не порицались и не поддерживались. Всё зависело от встретившихся Детей и от того, как они посчитают нужным закончить встречу.
Я уже понял, что помогшие мне были не из разговорчивого типа, и я это уважал. Но они были чертовски мне интересны, и я жуть как хотел переброситься с ними парой фраз. Всего парой. Этого будет достаточно, чтобы я копнул немного глубже, но и не показался навязчивым. Навязчивость здесь наказывалась.
Вот Седой меня и прочитал, и заговорил сам, оказав мне тем самым услугу.
— Тьма — наш дом. Огонь — наш дворецкий. Все служат нам, оберегают нас. Почему они согласились работать вместе, если они разной природы?
— Вот так вещи и заведены, — сказал я. — Как кофе с молоком. Одно чёрное, другое белое, а вместе рождают аппетитный оттенок.
— Любишь кофе? — спросила меня Яра.
— Ага. Оно меня догоняет.
— Тогда тебе точно в общину надо, — сказал Молодой. — У них этого добра хватает. Скажи, что Захар передаёт им привет — тебя вмиг угостят.
— Понял. Захар — это ты?
— Ага.
— А я Бостон.
— Ага.
Кло достала из сумки куски хлеба, смоченного в бульоне и высушенного, и раздала каждому из нас. Мы молчали и жевали.
Я разглядывал Седого человека. Было в нём что-то знакомое. Интересно, я уже его встречал? Недавно точно нет, я бы помнил. А вот на ранних этапах моего обучения — может быть.
Но остатки маны утверждали, что я видел его впервые. Но тут же Система подталкивала мне смутные воспоминания, которые вроде как были связаны с ним. От воспоминаний пахло, как от привидевшейся мне синеволосой девушки с татухами — машинным маслом, новой техникой и той же сыростью подземки. Я почему-то мог легко сложить образ девушки и образ Седого, как два кусочка одного паззла, но я знал, что это не так. Седой — вот он, передо мной, а девушку я видел впервые, хоть почему-то был уверен, что она моя знакомая. И с воспоминаниями о ней мой мозг меня, скорее всего, обманывал.
— Простите, — не выдержал я. — Мы не встречались?
Седой не оторвал глаза от огня. Он уже осматривал меня и хорошо запомнил.
— В этом мире — нет, — сказал он. — А вот в том, другом — может быть.
Я пытался припомнить, встречал ли я его на поверхности. Может, он жил на моём районе? Или в клубешнике каком-нибудь я ухватил его лицо из общей массы? Нет, эмоции о нём были те же — сырость, машинное масло, техника.