— Может быть, — согласился я. — А как вас зовут?
— Велор, — терпеливо ответил он. — Велор Дайконовский.
«Дайкон». Слово врезалось мне в висок так же, как возникший образ девушки некоторое время назад. Я закачался и чуть не упал. Все пятеро перевели на меня взгляды.
— Тебе пора идти, Бостон, — сказала Яра. — Не то не успеешь дойти даже до общины.
— Угу, — согласился я. — Потопал я. Ещё раз спасибо.
— Стой! — сказала Кло.
Она достала бутылку с водой и ещё один кусок хлеба. Я понял, что это не для меня, но Велор всё равно пояснил:
— Передай кому-нибудь нуждающемуся в пещерах.
— Сделаю.
— А это для тебя.
Яра уже заканчивала наматывать ткань на палку. Она плеснула на неё из длинной цилиндрической ёмкости и опустила конец в бочку с огнём. На конце палки запело пламя. Она протянула мне факел. Я не стал отказываться. Да, я восстановил немного маны и теперь вижу в темноте очертания нужной тропы и все опасности в виде ям и ловушек. Но спиртное действовало на меня недолго и было в целом ненадёжным эликсиром.
Я прощался и в последний раз заглядывал в их глубокие глаза с мерцающим огоньком и запоминал лица, окаймленные длинными волосами. Захар, Яра, Велор, Кло и Седой-Младший. Его имя я спрашивать не стал. Все предыдущие любопытные вопросы хоть как-то оправдывались, но этот выходил за рамки. Седой-Младший — вполне себе хорошее имя, под которым его лицо будет храниться в моей голове.
Я вежливо поклонился им и захромал в темноту.
Глава 13. Община
Я шёл по туннелям, рассматривая стены. То и дело попадались странные рисунки и стрелки, указывающие в разные направления. По стрелкам двинулся бы лишь заблудший новичок и был бы навсегда поглощен Подземельем, ведь почти все они вели в никуда, заставляя ходить кругами. К моменту, когда слепо следующие им это понимали, было уже поздно. Или кому-то везло, и он случайно набредал на выход, после чего был уверен, что его спасли именно указатели. Если он решал вернуться на разведку и снова пытался выбраться, следуя им, то его ждал пиздец. Последний пиздец в его жизни.
Детям Подземки ориентиры были не нужны. Всё хранилось у них в голове, а где не было знаний, на помощь приходила интуиция.
Стрелки рисовали для тех, кого Подземка уже приняла, но ещё не сделала своей частью. Не прошедшего Инициацию могли отправить из одной общины в другую обменяться товарами, а он мог заблудиться в пути. Тогда он искал стрелки, рядом с которыми был нарисован символ нужной ему общины. Но общины часто переезжали, символы рядом с ориентирами стирали, и одинокие стрелки становились неактуальны, отправляя следовавших им в никуда. Об этом знали Дети Подземки, но не знали случайные заблудшие, идя в пустое место, где уже давно не жили люди. Такая вот печальная хуйня.
Спустя пятнадцать минут ходьбы я наткнулся на висящую на стене верхнюю половину человека. Видок у остатков мужика был что надо. Его руки пригвоздили к стене, тремя болтами каждую. Нижняя часть отсутствовала начиная с живота. Сквозь раскромсанные края проступали рёбра, а позвоночник свисал вниз, как хвост головастика. Длинные волосы опали вниз, скрывая его лицо.
Я не стал к нему приближаться. Я уважал трупы. Человек отправлен на покой, так пусть его пустая оболочка разделит эту участь.
Я огляделся по сторонам в поисках нижней части туловища, но нашёл лишь хаотичные кровавые следы. Спиртной Интерфейс запутался и не мог решить точно, каким образом человека лишили нижней части тела. Он то показывал мне картины того, как ему сначала отрубили её, а потом прибили верхнюю часть к стене, то сбивался на кадры, где его сначала прибивают к стене, а потом вспарывают живот. То вообще проскакивали картины того, как его прибили целого, намазали ноги приманочной смесью и оставили в таком состоянии. Приманочную смесь использовали для охоты на местную живность. И вот для таких казней.
Не знаю, какую ошибку совершил человек, но я уверен, что его казнь соответствовала проступку. Я тем не менее отсалютовал ему. Он уже расплатился за содеянное и был помилован.
Я вспомнил бурые пятна на клинках пятёрки в ППП. С ним вполне могли разделаться и они. Половина человека висела прямо на территории, которую мне очертил Седой-Младший, когда я спросил, где их искать. Уточнять у них это при встрече я, конечно, не стану.
Я услышал гудение общины издалека, минут за пять до того, как дошёл до них. Дети Подземки не были шумным народом, но в пещерах было настолько тихо, что нормальная громкость голосов разносилась на пару минут ходьбы во все стороны. Это если говорил один или двое, а если количество человек исчислялось парой десятков, то явление можно было называть грохотом.