Она подняла руки, чтобы немного ослабить ремни. Вокруг левого предплечья и под левой грудью была видна полоска густой шерсти. Она была не так скудно одарена природой, как ему показалось вначале. Она просто приспособилась к ужасным условиям, в которых содержали дойных коров. Она была чистой, за исключением ног. Он нее шел возбуждающий запах женщины.
— Ты умеешь разговаривать, Йота? — прошептал он более настойчиво. — Может быть, я могу тебе помочь?
Услышав свое имя, она подняла голову, опять задышала быстро и прерывисто, положила руки ему на плечи и заглянула в лицо. Глаза ее расширились, на свету радужная оболочка казалась почти черной. Но она не улыбнулась и не произнесла ни слова.
— Ты можешь мне довериться, Йота, — сказал Хитч. — Только дай мне знак. Хоть какое-то доказательство, что ты не животное.
Она нежно обвила руками его шею и притянула к себе. Ее груди вновь коснулись его, бедра прижались к паху. Женский запах стал явственней.
Было ли это попыткой показать ему, что она все поняла или же это было деликатным предложением себя самой?
Какая разница?
Он уже давно затянул все ремни, а руки все еще обнимали ее. Через мгновение они уже скользнули по гладкой спине в небольшую ложбинку над ягодицами. В ответ она прижалась к нему еще сильней. Черт с ним! Хитч обернулся. В загоне никого не было, лишь в некоторых стойлах стояли коровы. Он крепче обнял ее и отнес за перегородку.
— Тебе нужна случка, о’кэй. — пробормотал он, укладывая ее на солому.
Она благодарно поддалась ему. Хитч опустился на колени у нее между ног, расстегнул ремень, потом брюки, посматривая на нее. Больше не в силах сдерживать себя, он положил одну руку ей на лобок, а другую себе на поясницу, удерживая вес своего тела, и вошел в нее. Весь процесс поразительно напоминал недавнюю процедуру введения градусника. Ему показалось, что девственной плевы не было.
Хитч навалился на нее и вошел до конца. Он пытался поцеловать ее, но положение было неудобным, да и она, похоже, не понимала его. Только где она могла бы научиться целоваться?
Он ожидал, что удовлетворение будет мгновенным и полным, однако был разочарован. Влагалище у Йоты было очень объемным, и он так и не мог понять, насколько оно глубоко. Войти в него было очень легко, внутреннее сопротивление или фрикции полностью отсутствовали. Несмотря на свои завидные мужские достоинства, он никак не мог кончить. Ощущение было такое, будто он танцует один в просторном танцевальном зале.
Она лежала пассивно, ожидая продолжения. Хитч со злостью отпрянул, потом опять вошел. Но все попытки были безрезультатны.
Член обмяк, и Хитч выругался.
Когда он представил себе быка, силы и вовсе оставили его. Не было ни малейшего желания спать с безмятежной, глупой коровой.
Она с упреком смотрела на него, пока он вставал и натягивал штаны, но он был слишком раздражен, чтобы обращать на нее внимание.
— Вставай! Ты корова, и тебе нужен бык. Ты его получишь.
Она поднялась, Хитч взял ее за повод и подтолкнул вперед.
— Пошевеливайся, — жестко сказал он, и она пошла.
Похоже, с животными просто нужно было уметь обращаться, и он, по необходимости, освоил это ремесло. Он становился настоящим фермером.
Они шли по длинным, тускло освещенным коридорам в бычье стойло. Она упиралась и тыкалась в боковые проходы. Только что происшедшее было забыто, а кроме того, она явно никогда не была в этой части коровника, так что, в отличие от разума, любопытство не было подавлено в ней до конца. Конечно, она была глупа, иначе он не свалял бы такого дурака.
Хитч мало знал о лоботомии, но это и не было на нее похоже, хотя, кто его знает, как могли выражаться последствия?
Бык был крупным волосатым мужчиной с большой бородой. Руки и ноги были вымазаны калом, на животе засохла грязь. Его огромный член сразу же поднялся, подобно стреле подъемного крана, как только он увидел Йоту. Бык тотчас же заметался по просторному загону. Только прочная двойная привязь и ошейник с шипами удерживали его в дальнем углу стойла. От быка воняло мочой.
Хитч снял с Йоты сбрую и запустил в загон. Ему очень хотелось, чтобы бык загладил его поспешные действия.
Она внезапно заколебалась и замерла вне пределов досягаемости этого человека-монстра, который то отступал назад, то ревел на нес, то вскидывался на дыбы. Она не боялась его, хотя он был наверняка вдвое тяжелее, а просто не знала, как подступиться к такой горе мяса.
Она сделала шаг вперед и тут же отступила, словно пыталась кокетничать. Хитч сразу проникся симпатией к быку, вспомнив собственный опыт.