Фармен отпил вина из бутылки.
— Мои ракеты смогли бы причинить больше разрушений, чем обычная шрапнель. Если бы они сработали.
— Но какой смысл стрелять, если противник далеко? — опять сказал Блэйк.
Бесполезно было снова пытаться объяснить ему принцип самонаведения ракет. К тому же они не сработали. Теперь то он понимал, почему так произошло. Их головки захвата могли обнаружить тепловое излучение от реактивных двигателей. А все немецкие аэропланы были оснащены поршневыми моторами. Того мизерного количества тепла, которое от них исходило, было недостаточно для ракет. Если он что-то и сможет сделать на этой войне, ему надо забыть о «Пика-Доне».
— Гарри, я хочу, чтобы ты научил меня летать на твоем самолете.
— Что?
— Мой самолет теперь бесполезен. У него не осталось зубов. Вести воздушный бой я теперь смогу только на таком самолете, как у тебя. Я, конечно, налетал больше, чем все вы вместе взятые, но я не знаю приборов, установленных в твоем… — Он чуть не сказал «воздушном змее». — Покажи мне, как на нем летать.
Блэйк пожал плечами.
— В принципе все самолеты одинаковы. Ко всем им надо приспособиться. На «ньюпорах» нельзя пикировать — с крыльев тут же срывает брезент. А вообще ты можешь научиться управлять им, только когда сам полетишь на нем.
Они подошли к «ньюпору» Блэйка. Он выглядел таким же надежным, как модель «форд-Т». Фармен никак не мог залезть в кабину, пока Блэйк не показал ему, за что надо хвататься. Он плюхнулся на жесткое сидение. Встав на деревянный ящик, Блэйк перегнулся через край.
Фармен положил руку на ручку управления. Это была простая палка между колес. Он попытался пошевелить ей, но это было все равно, что двигать ложкой в застывшем желе.
— Это всегда так? — спросил он.
— Со временем привыкаешь, — ответил Блэйк. — Хотя в полете двигается гораздо плавнее.
Фармен посмотрел на приборы. Перед ним, располагались несколько циферблатов. Лишь один из, них был крупнее остальных и располагался в центре. На приборах были надписи на французском.
— Это давление масла, — сказал Блэйк, постучав по центральному прибору. — Это обороты, это — топливная смесь.
— Давление масла? Разве это так важно?
Блэйк подозрительно покосился на него.
— Сколько, ты говоришь, налетал? И не знаешь, зачем надо давление масла?
— Я никогда не летал на самолете с таким двигателем, — сказал Фармен. — У «Пика-Дона» совсем другой принцип работы. А это очень важно?
— Без этого мотор не будет нормально работать.
— А это — топливная смесь, да? — Фармен показал на другой прибор. Он уже не стал спрашивать, важно этот или нет. На какой смеси работал мотор, тоже было непонятно.
— Ага, — ответил Блэйк. — А это твой компас. Хотя не стоит слишком доверять ему. Это — высотомер.
Эти приборы, по крайней мере, были Фармену знакомы.
— А выше ты летать не можешь? — нахмурился Фармен, посмотрев на максимальное показание высотомера.
— Это не футы, а метры, — объяснил Блэйк. — Я могу забираться на любую высоту, было бы чем дышать. Шестнадцать… восемнадцать тысяч футов. — Он снова указал на приборную доску. — Вот зажигание, вот управление мотором, а это — регулятор топливной смеси.
Фармен потрогал ручки, стараясь привыкнуть к ним. Его рука наткнулась на меленькую свинцовую болванку, висящую на шнурке.
— Странный у тебя амулет.
— Да уж, — рассмеялся Блэйк. — Без него я не знал бы, лечу я нормально или вверх ногами.
— А… — сказал Фармен, чувствуя себя идиотом.
— Этим рычагом, — продолжал объяснять Блэйк, — управляешь тягами. Натягиваешь или ослабеваешь проволоку в зависимости от того летишь ты или идешь на посадку.
— Зачем это нужно?
— В противном случае ты рискуешь развалиться на куски в совершенно не подходящий момент.
— А… — Летать на «ньюпоре» оказалось не таким простым делом, как ему казалось раньше. Это было все равно, что сесть на лошадь после того, как всю жизнь проездил на машине. — В моем, самолете таких проволок нет.
— А чем тогда скрепляется твой самолет? — спросил Блэйк.
Фармен не стал ничего отвечать. Он вспомнил, что может водить машину, и уверенность вновь вернулась к нему. Этот «ньюпор» был совершенно не похож на «Пика-Дон», но его двигатель почти не отличался от мотора его «шевроле» 1972 года. Может, он был примитивнее, но работал на том же принципе. Так что с бензиновым мотором он справится.
— Как запустить эту штуку? — спросил он.