Праматерь Ева
У четырех скрещенных рек,
В саду чудесном и богатом,
В раю меж Тигром и Евфратом,
Был создан первый человек.
Он был один… Казалось, тонут
За днями дни, как в смутном сне
В какой-то сказочной стране;
Но Бог его тоской был тронуть.
И создал женщину Творец,
Чтоб женский смех в пределах рая,
Впервые сердцем замирая,
Адам услышал, наконец…
Теперь цветы, узор расцветок,
Песок у голубой воды,
В листве румяные плоды,
И солнце днем в просветах веток,
И ночью звезды без числа,
И утром пенье птиц, и звери
Под сенью пальм и криптомерий,
Весь мир, еще не знавший зла, —
Все стало так чудесно ново!
Хотелось с новым новых встреч,
И было радостно облечь
Восторг свой в трепетное слово…
И люди, Ева и Адам,
Несли хвалу к престолу Божью,
А на пути к его подножью
Быль рай, как светлый, дивный храм.
Весь в настоящем, мир наружно
Воспринят был, как мир добра,
Где вновь сегодня, как вчера,
А снов о будущем не нужно…
И так скользила жизнь: тиха,
Блаженна и однообразна,
Пока никто не знал соблазна,
Пока никто знал греха.
Но, вот, как бы случайно, к Древу
Познания Добра и Зла
Судьба однажды привела
Скучавшую в тот полдень Еву…
Ей вдруг почудилось: змея,
Мелькнув, в ветвях прошелестела…
Блеснули в листьях кольца тела,
Блеснула кожи чешуя…
Чей шепот долетел оттуда?
Он был так призрачно-далек,
И соблазнял, и звал, и влек
К плодам, манившим тайной чуда.
Но Ева помнила запрет
Вкушать их… А плоды смущали…
И мыслям грешным не сама ли
Она шептала свой ответ?
— «Дерзни запрет нарушит строгий!
Дерзни!» — змеиный шепот был;
— «Познав все то, что Бог ваш скрыл,
Вы сами станете, как боги!»
Желтели спелые плоды…
Сорвать их было так несложно;
И, надкусив один, тревожно
Она ждала… Ждала беды.
………………………………..
А рай хранил свое обличье:
Простор небес был так же чист,
Был день безоблачно лучист,
И чаровало пенье птичье…
Благоухал все так же нард…
Но жуткий страх скривил ей губы,
Когда, рыча, оскалил зубы
Ее любимый леопард…
Тропинка становилась уже.
Ревел какой-то зверь лесной…
Так страшно стало быть одной,
И Ева вспомнила о муже.
Был в странной дымке небосвод.
Не понимая, что случилось,
Она бежала… Сердце билось…
И был в руке запретный плод.
Адам, не знавший искушений,
Еще беспечный, как дитя,
Вкусил и предрешил, шутя,
Судьбу грядущих поколений.
Кругом стемнело. Солнца лик
Закрыли грозовые тучи,
И Голос, грозный и могучий,
Был в гневе царственно велик.
Тогда, затрепетав от страха,
Пред Тем, чьей власти нет границ,
В смятеньи духа пали ниц
Адам и Ева, дети праха.
Но яркий свет рассек лучом
В зловещем небе туч покровы,
И пред четой предстал суровый
Архангел с огненным мечом.
С главой поникшей покидали
Ада и Ева Отчий Дом,
Гонимы страхом и стыдом
Туда, в неведомые дали,
Откуда был закрыт возврат
Для тех, кто помнил грех минувший
И меч Архангела блеснувший
В последний раз у райских врат.
…………………………………..
А нам с тобою, дорогая,
Что нам дало познанье Змея?
Ужель безрадостно текла
Людская жизнь с утратой рая?
О, нет! Была и радость… В ней —
И счастье, и тепло живое,
Каких не ведали те двое
В былом блаженстве райских дней!
Ты помнишь, что Адам-изгнанник
Лишь после, в тягостном плену,
Впервые полюбил жену,
Как человек, как муж-избранник;
И, если в нас течет их кровь,
Нас не прельстить их прежним раем!
Мы знаем лучшее: мы знаем
Земную, грешную любовь.
Пусть древний бог обрек нас гневу, —
Благословив Судьбу свою,
За грех, содеянный в раю,
Благословим Праматерь Еву!
Красота
Разве ты, слепец глухой,
Видел краски, свет и тени?
Слышал звуки песнопений?
Что зовешь ты Красотой?
Только чудо нас чарует,
Что творит наш слух иль взор.
Нужно чудо: до тех пор
Красоты не существует…
Неземную красоту
Излучают не соборы,
Это наши слух и взоры
Претворяют явь в мечту:
Там в цветные окна льется
Пылью радужною свет,
И душа на гимн в ответ
Светлым гимном отзовется
Глаза
Для вас, кто верит в силу колдовства,
Я долгое молчание нарушу:
Я уловил неслышные слова,
И тайна глаз мне заглянула в душу.
То было в парке, где цвела сирень…
Широкий склон к реке спускался круто.
Я был один. И в этот майский день,
Казалось, мир, прислушался к чему-то.
Навстречу солнцу с юга шла гроза,
А выше был лазурный свод небесный,
И в синем небе — черные глаза…
Чей это взор — живой, но бестелесный?
Лица не видел. Но, как луч, проник
До сердца мне тот взор необычайный!
За мной следил как будто чей-то лик,
Но он был скрыт, неведомый и тайный.
И я услышал женский голос… Нет!
Не голос — мысли, что струились внятно:
Они дошли, беззвучные, как свет,
До разума из дали необъятной…
Я был так юн… Еще не знал любви.
Но в этот день я полюбил впервые:
Горел огонь божественный в крови,
И наяву я видел сны живые!
А мысли шли: — «Мы встретимся с тобой
И никогда не будем одиноки…
Я знаю: так предрешено Судьбой!
И я пришла, предупреждая сроки,
Сказать тебе, что из страны в страну
Я за тобой пойду неутомимо,
Сказать тебе, что я не обману
И не пройду при встрече нашей мимо!»
— «Я буду ждать!» — я крикнул ей в ответ:
«Приди! Я жду! И свой обет исполни!»
Но в этот миг закрыли тучи свет,
И хлынул дождь при блеске ярких молний.
………………………………………………….
Я помню все… Была гроза… С тех пор
Промчались годы. Их прошло немало…
Но в памяти храню я вещий взор
И не забыл, как сердце трепетало!