Мелочи.
Сорок Пятый постучал по коробу вентиляционной шахты, ведущий откуда–то с нижних уровней и уходящей в потолок, после чего высказал очевидное:
— Она здесь.
— Я понял. Думаешь, опять что–то задумала? Военные почти молчат, только обсуждают какого–то генерала, который приказал стрелять по городу, а потом своего адъютанта сожрал. Непохоже, что опять артиллерия подтянется.
— Я вижу её патроны, наверху. Они лежат на крыше, рядами разложены. Похоже, что в магазинах. Мин не видно.
— Тогда, что она там, вообще, делает?
— Воздух здесь затхловатый… неприятный, но не думаю, что её туда понесло немного освежиться…
— И как доставать эту подругу будем? По карте здесь два прохода наверх, оба она отследить не сможет. Предлагаю не рисковать, через дальний выйти, чтобы не уворачиваться лишний раз.
Проигнорировав совет напарника, Сорок Пятый, наконец, улыбнулся, достал рацию, переключился на нужный диапазон и предельно спокойным голосом с лёгкой, почти неуловимой насмешкой, произнёс:
— Привет, Ошибка. Ты не против, если мы немного пообщаемся?
— Не факт, что у неё осталась рация, — заметил Двадцать Второй.
Продолжая его игнорировать, Сорок Пятый опять обратился к девушке:
— Я знаю, что ты на крыше. Я даже могу попробовать достать тебя снизу, прямо отсюда, моя винтовка спокойно пробьёт перекрытие. Но дело в том, что мой приятель хочет сделать это лично. Глаза в глаза. И ты знаешь, я его понимаю, у человека есть причины для такого желания. Вот только у меня к тебе что–то вроде спортивного интереса. Хочу сделать тебе предложение. Немного неприятное, но ты у нас находчивая, думаю, справишься. Понимаешь, для девочки твоего возраста… да нет, для девочки любого возраста, ты слишком долго здесь протянула. Это ненормально, а я, как всякий системный элемент, ненормальности не одобряю. Давай устраним две ошибки одновременно: тебя и это недоразумение. Признаю, мне нравится твоё жизнелюбие, именно поэтому будет правильным, если ты убьёшь себя сама. Это и для тебя интересный опыт, и для Системы ценно. Так сказать, своими руками поправишь статистику. Ну так как? Не отмалчивайся, я не верю, что ты бросила рацию. Ты же у нас очень хитрая и запасливая девочка, ты должна была её сохранить.
— Кольт, мне это не нравится, — неожиданно напрягся Двадцать Второй. — Крови слишком мало. Маловато для серьёзной раны, она будто специально дорогу нам показывает. Тут что–то не так.
По–прежнему не обращая внимание на последнего подчинённого, Сорок Пятый открыл было рот, но осёкся, потому что, рация, наконец отозвалась.
Ошибка ответила голосом тихим и отстранённым, будто её мысли витали слишком далеко, обдумывая проблемы совершенно иного порядка:
— Значит, предлагаешь мне убить себя? Знаешь, я, возможно, так и сделаю, но только лишь после тебя.
Сорок Пятый позволил себе улыбнуться ещё раз:
— Увы, девочка, но это совершенно бесперспективно. Ты же должна понимать, у меня жизнелюбия побольше, чем у тебя.
— Да, я знаю, что тебя тяжело убить, Крис мне рассказывал про твоё особое умение. Он говорил, что тебя надо утопить, вместе с кораблём, только тогда, возможно, что–то получится.
— Вообще–то, я неплохо плаваю, но ты знаешь, идея красивая, что–то в ней есть, мне всегда нравилась морская романтика.
— Да? Ну тогда поздравляю.
— С чем?
— Знаешь, Сорок Пятый, а мне это даже понравилось. Интересная задача. Нестандартная. Но слишком легко решается, потому что ты много ошибаешься. Ошибаешься в главном — во мне. Ты не за ту меня принимаешь. Ладно, я дам тебе шанс продолжить. Шанс, так себе, почти нулевой, но это лучше, чем ничего. В общем, у тебя есть, приблизительно, двадцать секунд.
— Двадцать секунд на что? И я не понял про поздравление.
— Что непонятного? Ты только что ты выиграл билет первого класса на «Титаник». Поздравляю: морская романтика, оркестр, шампанское со сливками общества и айсберги за бортом. У тебя всего лишь двадцать секунд на то, чтобы добраться до шлюпки.
— О чём это она? — не выдержал, всё более и более нервничающий Двадцать Второй. — Что–то она мутит непонятно, опять какую–то фигню нам подстроила. Вот же стерва. Слушай, а давай с двух сторон прижмём. Ты прям отсюда зайдёшь, а я к дальнему выходу, потом оттуда, одновременно выскочим. Ну так что? Идём?
Сорок Пятый, прекратив с задумчивым видом смотреть на замолчавшую рацию, оглянулся по сторонам, рефлекторно пытаясь заметить вторым зрением предмет с сильно завышенным содержанием азота, затем, наконец, опомнившись, резко крутанулся и резким ударом сбил с ног Двоечника, освобождая проход. Уже перескочив через его падающее тело, бросил через плечо: