Допив коктейли, парень тянется ко мне и говорит на ухо:
— Пойдём танцевать, иначе, мужик слева от тебя затопит нас слюнями.
Из уст вырывается смешок. Я и сама успела почувствовать, как во мне прожигает дыру непристойным взглядом поддатый мужчина, сидящий поодаль за барной стойкой.
— Думаешь все дело в моем декольте? – решаю смутить Стаса.
Бросаю его на тонкий лёд. Он замолкает и быстро пытается правильно среагировать, чтобы не спугнуть меня. А я начинаю смеяться от его вида.
— Да шучу я, – касаюсь его плеча. – Пойдём потанцуем.
Схватив клатч со стойки, встаю с места. Стас выдыхает с облегчением, смеётся и следует моему примеру. Пропускает меня вперёд, но я не успеваю и шага ступить. Прирастаю к месту, столкнувшись взглядом с тем, кто за неделю заполнил все мои мысли о себе. А я уже успела поверить в своё везение и решила, что наши случайные встречи прекратятся.
С моего лица мгновенно сползает улыбка. Ираклий вместе с незнакомым мне парнем идут прямо на нас. Он не отрывает с меня глаз. Очевидно, видел, как я смеялась и прикасалась к Стасу. Помню этот взгляд. Видела лишь однажды. В нашу последнюю встречу. Столько же дикой ревности, ненависти и брезгливости.
Чувствую, как учащается сердцебиение. Тоже не могу отвести глаз. Как же он изменился. Отрастил волосы и завязывает их в хвост, стал крупнее в плечах. И даже расслабленный стиль в одежде: широкие черные брюки и такая же белая льняная рубашка с кедами, не скроют того, как он возмужал до невозможности. Он выглядит чертовски притягательно.
Проклятье.
Двое мужчин подходят к нам.
— Так вот ты где. Мы тебя потеряли, – обращается к Стасу незнакомый парень.
Он с интересом разглядывает меня.
— Я позже подойду, – отвечает ему Стас.
Ираклий не произносит ни слова, лишь бросает надменный взгляд на нас. Парень замечает это, но явно не понимает, в чем дело.
— Подойдёшь ли? – продолжает весело третий.
— Только получу свой заветный танец от прекрасной девушки, – Стас переводит на меня свой взгляд и довольно улыбается.
Я же стою неподвижно. Взгляд Ираклия предвещает беду. Уголок его губ дёргается от отвращения после слов Стаса. А я дёргаюсь от электрического напряжения, что исходит от него.
— Свой танец? – вдруг переспрашивает он.
Его тон похлеще любого хлыста бьёт по нервам. Стас напрягается и непонимающе смотрит на Ираклия.
— Нравится, как она танцует? – добавляет мужчина.
Я слышу по голосу, что он пьян. Но это нисколько не спасает ситуацию. Наоборот, усугубляет её.
— Она танцует восхитительно, – наивно отвечает Стас.
— Она пока еще находится здесь и не потерпит разговоров о себе в третьем лице, – наконец, отвечаю я и решаю уйти на танцпол.
Не хочу портить себе настроение. Догадываюсь, что, если задержусь ещё хоть на минуту, случится худшее.
Делаю несколько шагов. Прохожу мимо Ираклия. Хочу выдохнуть с облегчением, но не успеваю. Меня хватают за руку и тянут назад. Тело мгновенно реагирует на прикосновение мужских пальцев. Знаю, кто это, даже не видя лица. Его прикосновение я не спутаю ни с чьим.
Взгляд падает на руку, что крепко сжимает моё предплечье. Я даже не чувствую боли. Моё тело, разум и сердце впадают в ступор. Ведь я убедила их, что мы больше никогда не увидим этого человека; никогда не услышим; и уж тем более, никогда не почувствуем на себе его прикосновений.
— Как некультурно оставлять своего кавалера без танца, – произносит Дадиани с усмешкой.
— Я здесь не вижу кавалеров! – выплёвываю в ответ – Отпусти меня.
— Ираклий, отпусти, – вступается Стас.
— Пускай идёт, – следом добавляет третий.
Ребята не понимают, что происходит.
— Она уйдёт тогда, когда я решу, – цедит мужчина, не сводя с меня глаз.
Я пытаюсь вычитать в них, что он задумал, но не могу. И мне становится не по себе.
— У тебя сегодня день рождения, брат, – обращается он к Стасу. – Зачем тебе танец с ней на танцполе, когда она может станцевать для нас в приватке?
Он резко отпускает меня, отбросив вперёд. Его слова на миг оглушают меня. Я в недоумении смотрю на него и не могу поверить, что это прозвучало из его уст.
— Брат, ты, кажется, перебрал, – обескураженно произносит Стас.
— Это обычная блядь. И раз ты хочешь, я подарю тебе её, – не унимается пьянь.
— Ираклий, выпей воды и окстись, – с трудом совладаю с собой, чтобы не разбить о его голову весь запас здешнего бара.
Обычно, меня не задевают чужие слова в мой адрес. Я привыкла и к осуждениям, и к оскорблениям. Но слова этого человека бьют прямо в сердце.
Ираклий вновь хватает меня и тянет к себе. Ребята пытаются его успокоить и отвести от меня, но он вцепился в запястье мёртвой хваткой и не собирается меня отпускать.