— Скотт, — вздохнула Салли, — ты очень убедительно доказываешь то, что и так всем понятно. Лучше скажи, ты можешь нажать на курок и убить человека?
— Да! — выпалил он.
— Слишком быстрый ответ, продиктованный чувством, а не рассудком. А ты, Хоуп, можешь убить кого-нибудь, чтобы защитить Эшли, или в последний момент тебе придет в голову мысль: «Что я делаю? Она даже не моя дочь!»
— Не придет мне такое в голову! — возмутилась Хоуп.
— Это опять же спонтанный, необдуманный ответ.
Скотт почувствовал приступ раздражения:
— А ты, адвокат дьявола, ты сможешь это сделать?
Салли нахмурилась:
— Да. А может быть, нет. Я ни в чем не уверена.
Скотт откинулся на стуле:
— Скажи мне вот что. Ты помнишь, когда Эшли болела еще совсем маленькой, а ты, наверное, молилась о том, чтобы она выздоровела и чтобы вместо нее заболела ты сама?
— Я думаю, такие чувства испытывает всякая мать, — кивнула Салли.
— Разве ты не отдала бы жизнь за своего ребенка?
У Салли перехватило горло, и она смогла лишь кивнуть.
— Да, я смогу сделать это, — медленно ответила она, проглотив комок в горле. — Я смогу спланировать преступление. Я достаточно знаю об этом. Может быть, у нас все получится. Может быть, нет. Но даже если мы все попадем в тюрьму, мы будем знать, что по крайней мере попытались спасти ее. А это уже немало.
— Да, но вряд ли достаточно, — ответил Скотт с холодностью, удивившей его самого. — А что именно ты задумала?
— Как по-вашему, в чем О’Коннел наиболее уязвим? — спросила Салли.
— Ну, это должно быть что-то связанное с его папашей, — ответил Скотт.
— А точнее, — подхватила Салли, — с их плохими отношениями. Я подозреваю, что О’Коннел не способен совладать со своей ненавистью к отцу.
Скотт и Хоуп молча слушали ее.
— И точно так же, как он нашел наше слабое место, мы должны использовать его слабость. У него есть чему поучиться. Он переворачивает все с ног на голову и благодаря этому контролирует ситуацию. И мне кажется, что мы могли бы сделать то же самое. Вмешаться в его жизнь, нарушить привычный порядок вещей. Не оставив при этом следов.
Скотт и Хоуп по-прежнему молчали, но все, что говорила Салли, было для них полно смысла. Они новыми глазами глядели на женщину, которую любили когда-то или продолжали любить.
— Надо свести отца и сына вместе. Это будет критический момент. Не исключено, что они подерутся. Надо организовать это так, чтобы у следователей не оставалось сомнений: они встретились и подрались. И в эту обстановку взаимной ненависти должны вмешаться мы. Тихо и незаметно, не оставляя никаких следов и не видимые никому, кроме человека, которого мы убьем. — Салли была не в силах встретиться взглядом с двумя другими и перевела взгляд на потолок. Ее тон стал задумчивым, в нем чувствовалась чуть ли не увлеченность. — Это будет очень правдоподобно. Они ненавидят друг друга и не доверяют друг другу. Акты насилия уже имели место в этом доме. Счеты между ними не сведены. Кто будет сомневаться, что сын, придя в ярость, убил отца?
— Это верно, — сказал Скотт. — Восстановление справедливости по образцу греческой трагедии. Но они же не разговаривают годами. Как мы заставим их…
Салли остановила его, подняв руку, и проговорила заговорщическим тоном:
— Если он будет думать, что Эшли находится в доме его отца…
— Что?! — взорвался Скотт. — Использовать Эшли как приманку? — Он покачал головой. — Это невозможно.
— У нас нет другой приманки, — холодно парировала Салли.
— Но мы же решили отстранить Эшли от всего этого, — вмешалась Хоуп.
Салли пожала плечами:
— Она может позвонить ему, не зная наших намерений. Дадим ей готовый текст, и она его зачитает.
Хоуп подалась вперед:
— Ну хорошо. Предположим — пока это только предположение, — нам удастся заманить О’Коннела к отцу. А затем появимся мы… Как мы его убьем? — Она тут же ужаснулась тому, что говорит.
Салли задумалась:
— Да, у нас не хватит сил… — Внезапно лицо ее напряглось. — Ты сказала, что у Майкла О’Коннела есть пистолет?
— Да, спрятан в шкафу.
Салли удовлетворенно кивнула:
— Мы используем этот пистолет. Не просто такой же, а именно его. С его отпечатками пальцев и, возможно, образцами его ДНК.
— Но как мы его добудем? — спросил Скотт.