— Я собиралась выяснить отношения с паритами, — не обращая внимания на его сарказм, продолжаю я. — Бояться, прятаться и таскать за собой хоровод присматривающих — это для меня неприемлемо. Можешь назначить им сходку или как там у вас это называется?
— А больше ты ничего не придумала? — стремительными шагами подходит ближе, властно приподнимая меня за подбородок. — Мало было тебе с ними встреч в Мелвуде? Я сам разберусь с ними!
— Знаю я, как ты умеешь разбираться! Наговоришь кучу оскорблений, играя бицепсами, а затем подерешься, демонстрируя всем свою способность! А я хочу, чтобы они уяснили зерно истины!
Усмешка, появившаяся у него на лице почти жалостливая:
— Маленькая моя, совсем с головой не дружишь? Какое на хрен зерно истины, Вэл?! Лапочка, у нас с паритами истины разные. Ладно, хочешь поиграть в Махатму Ганди? Хорошо, я пойду с тобой и позову ребят. Сегодня? — он опять, собственнически гладит меня по щеке, и его взгляд тут же меняется, подергиваясь вожделенным томлением. — Валери, я скучаю, — добавляет он так тихо, что я делаю вид, будто не расслышала.
— Так ты сообщишь мне, когда именно сегодня это произойдет?
— Мы за тобой заедем. Возвращайся домой. Ты теперь будешь верить моим словам выборочно, да?
Оставляю его вопрос без ответа, сдержанно улыбаюсь и выхожу. Грант ведет себя так, будто мы расставшаяся по недоразумению парочка. Он либо не понимает причин, либо не придает этому никакого значения. А я слишком измучилась, чтобы растолковывать своё состояние ещё и ему.
Дома, ещё несколько часов отбиваюсь от отца, который причитает, чуть ли не рвя на себе волосы, что мне не нужно присутствовать на церемонии и уж тем более не стоит отправляться к паритам. У нас чуть не дошло до «только через мой труп!», но этому помешал приезд Гранта с его многочисленной свитой на четырех внедорожниках. Отец так и встретил его, загораживая от меня дверь.
— Тебе нечего бояться, Дарен, я присмотрю за твоей дочуркой. Со мной больше двух десятков шудр. Мы предоставим Валери шанс поиграть в благородство, а потом добьём их по-своему.
— Никаких трупов и крови, Грант! — бросаюсь на него дикой кошкой, но это меня уже мой папа так раздраконил. Пусть понимают, что спорить со мной опасно. — Ты же видел, к чему приводит ожесточенное противостояние! У них тоже есть такие же дети! Эти дурацкие глупые войны должны прекратиться, чтобы у нас не случился второй Мелвуд! Я не хочу насилия! Мы не изверги!
— Ч-ч-ч, кричать будешь на Кору, не на меня, — приставив палец к моему рту, Грант недовольно качает головой, при этом смотрит не в глаза, а именно на губы с какой-то пугающей зачарованностью. — Я разве упоминал о кровопролитии? Я лишь хочу продемонстрировать паритам мощь нашей силы, чтобы они здраво оценивали риск. Ты держишь меня за циничного тупицу? Или нет, я знаю, тебе нравится навешивать на меня негативные ярлыки, это помогает тебе держать себя в тонусе!
Закатываю глаза, забираюсь на заднее сиденье машины и оказываюсь зажатой между Тревором и Грантом. Слева от Тревора сидит ещё Тео, поэтому получилось достаточно тесновато. Через время Тревор мечтательно замечает, склонившись к моим волосам:
— Ты так вкусно пахнешь. Чем-то сладким. Как десерт.
— Любишь сладкое? — удивленная таким его несдержанным выпадом, поднимаю глаза. Пойди, пойми этих некоторых очеловеченных гуманоидов, что там твориться в их башке. Я мало знаю этого парня, поэтому у меня к нему нет претензий.
Он почти такой же высокий, как Грант, у Тревора веселые оливковые глаза и темные тугие кудряшки. Модуль всё-таки сотворил им всем привлекательные образы. Кое-кому даже слишком.
— Очень люблю всё сладкое, — расплывается он в широкой улыбке. — А вот Грант терпеть не может. Ему бы только одно мясо жрать!
— Зато в постели я могу продержаться всю ночь, а ты от своих пирогов — выдохнешься уже через час! — фыркает справа от меня Грант.
Я не комментирую, но в зеркале заднего вида встречаюсь глазами с Максом, который сегодня за рулём, улыбаясь, он игриво подмигивает мне.
— Кажется, в воздухе витают феромоны! — высунулась с переднего сиденья Ливия, хитро хмыкая, глядя на меня. — И ты точно носишь девочку! Этим объясняется весь этот психоз. Теперь все парни начнут млеть рядом с тобой. С Элли тоже так было, но у неё есть муж, поэтому никто себе ничего такого не позволял.
— О, у вас ещё и такие заморочки бывают, — скептически кривлюсь. Этого мне ещё не хватало для полного счастья. — Что значит млеть, и как это связано с моей беременностью?
— Девочки ведь рождаются редко. Поэтому, когда зреет плод женской особи — модуль сопровождает процесс особой энергетикой. Беременеют тоже кстати, не все желающие, поэтому ты словно отмечена. Вокруг тебя теперь притягательная аура, всё женское в тебе как бы усиливается, этим привлекая повышенное внимание мужчин. Но у них это скорее будет связано с заботой и ублажением твоих прихотей, так что пользуйся моментом, подруга! Правда, если учесть, что у тебя нет пары, то поползновения некоторых будут переваливать за рамки.
— Вот гадство, мне сейчас только хотящих самцов и не хватает! — бубню я, ужимаясь, чтобы между мной и парнями появилось хоть бы какое пространство.
— А ты выходи замуж, и проблема решится! — вставляет Тео.
— Об этом не может быть и речи.
— Почему? Вэл, тебе всё равно придется. Ребёнка должен принять отец или тот, кто им назовётся! — гнёт свою линию Тео, зля меня до жути, и я изо всех сил стараюсь не подавать виду.
— Потому что я хочу остаться в своей памяти с Патриком. Я буду воспитывать и любить его детей, наших с ним детей. Сейчас я не способна думать о каких-то отношениях, я не такой толстокожий гуманоид, как некоторые. Единственное, чего я хочу — это разобраться с паритами, вернуть Дани человеческую форму, забрать его и обустроиться в моём новом доме!
— Класс, будем видеться чаще, — довольно басит Тревор, — Мы ведь теперь соседи, можем даже перекрикиваться через открытые окна.
— Здорово, по субботам будем вместе печь кексики, — раздосадовано закатываю глаза от их непрошибаемости и отворачиваюсь, при этом натыкаясь на смеющийся взгляд Гранта, который проявил такую милость — не вставив в этот разговор об отцовстве ни слова.
— Уверена, что не перенервничаешь? — он притягивает меня к себе одним движением. Теперь он так близко, что, когда шепчет, его губы касаются моего уха. — На всякий случай доктор Кенз тоже будет с нами. Обещай, что будешь думать о чём говоришь, — и Грант уже трётся кончиком носа о моё ухо, за ним, целует в висок. Я не могу отклониться к Тревору, потому что тот вообразит невесть что. И Гранта не могу грубо послать, потому что мне нужна его помощь с паритами, но совершенно не нужны его нежности. Поэтому чтобы спрятаться от его настойчивых губ — утыкиваюсь ему в подмышку. Но от этого типа так просто не отделаешься, его ладонь ложится мне на живот, мягко массируя его пока что его плоский низ. — Тебе нужно начать общаться с молодыми мамочками, чтобы набраться опыта. Вообще-то шудры вынашивают своих детей одиннадцать месяцев, но Лоран сказал, что ты будешь девять, как все земные женщины.
— Какое счастье, — бормочу в ответ, не поднимая головы.
Глава 24
Париты тоже явились толпой вовсе не маленькой. И Кора, едва увидев меня, зашипела, уродуя своё лицо неприкрытой злобой:
— Ах ты, мелкая дрянь! И ты ещё смела вернуться в наш город, явившись мне на глаза?! Я уничтожу тебя презренное подобие шудры! Ты подтолкнула моего сына к смерти и его гибель — это твоя вина. Я буду преследовать тебя, пока не наслажусь местью! Если нужно, мы опять развяжем войну, но я выбью твой дух из Сентхолла раз и навсегда, и эти твои телохранители меня не остановят! Я проклинаю тебя, как мать! — пока она вопит, брызжа слюной, Грант сжимает мою руку своей. Как бы мне хотелось верить в его поддержку. Очень. Как лидер он способен оказать её на разных уровнях, энергетика Гранта сильнее, чем у других шудр. Но я не могу ему доверять. Тогда он слишком сильно унизил меня.