Только я не радоваться сюда пришел. Работать. Встряхнув ранцем, я полез на стену больничного забора. Метра три высотой. Хорошо, что ракушечник старый и весь в щербинах от пуль и осколков. Лезть легко. Наверху – густые заросли дикой акации. Неделя-другая – и она зацветет буйным ароматным цветом. Пока лишь молодые салатовые листочки, но благодаря им снизу меня практически не видно. По крайней мере, я на это рассчитывал.
Держась за ветки деревьев, я прошел по верху забора до столбика, как раз напротив дома Исаковых. С удобством расположился и стал наблюдать.
Крепкий и богатый по этим временам каменный дом выходил фасадом прямо на улочку. Так здесь и строят, в отличие от северных широт нашей страны, где почему-то норовят все спрятать за высоким забором, большей частью – из уродливой доски-горбыля. Слева к дому прилепился крытый кирпичный гараж с зелеными воротами (прав был Трюха насчет колера). Справа – калитка и небольшой кусок сетки-рабицы. За калиткой – палисадник, над которым клубились начинающие зеленеть виноградные лозы. В глубине угадывался огромный участок с лабиринтом хозяйственных построек татарского образца. Конца не было видно – участок нырял в балку.
Во дворе было оживленно. Крутилась многочисленная детвора, пробегали женщины, неспешно ходили мужчины. Никого из них я не знал. Видел Тоху, Антона Исакова. Он был в синей школьной форме и с портфелем. Крутил головой и что-то резко отвечал наседающей на него древней старушке, очень колоритной, надо сказать, пожилой женщине. Настоящая Иске Аби. Закончив пререкаться, непочтительный внук взял у Аби холщовую сумку и решительно шагнул в сторону калитки. Сменная обувь, догадался я. Обязательный атрибут примерного школьника. И раскаленный прут для ладони хулигана.
Тоха вышел через калитку и тут же зашвырнул «сменку» в кусты рядом с гаражом. Расстегнул куртку и верхние пуговицы голубой рубашки, слегка подкатал рукава, чтобы торчало все нарочито неаккуратно. Взъерошил волосы. Тут все понятно – приводил форму одежды в соответствие со статусом недисциплинированного школьника. Такой вот устоявшийся дресс-код. Однако в школу идти пока не торопился.
Кого он ждал?
В нетерпении Тоха пинал портфель то одним, то другим коленом. А ведь там должна быть чернильница! Так называемая «непроливайка», которая чудесным образом почти всегда проливается на учебники и тетради. Особенно если пинать вот так. Портфель в конечном итоге полетел на скамейку, а Тоха начал метать камни в больничный забор. Аккурат в то место, над которым, между прочим, сейчас я и притаился. Этого еще не хватало! Снаряды летели не особо кучно. Некоторые из них проносились в опасной близости от моей головы, исчезая в глубине обитания туберкулезников и гепатитчиков.
Да! Тяжело им тут живется.
Наконец из калитки вышел… такой же Тоха, только на голову выше и на полкорпуса шире. Видимо, брат. Отпустил родственнику приветственный подзатыльник и…
А вот это интересно!
Под легкой брезентовой штормовкой на Тохином брате знакомая спецовка! Застиранный бледно-зеленый комбинезон. Точно такой же, в какой был одет вчерашний блондинистый злоумышленник, затащивший меня в подвал. Только… тогда точно был не брат Тохи. Злодей ростом выше и гораздо стройнее. И волосы намного светлее. Да и вообще трудно спутать татарскую кровь с типичным русаком.
Есть первый результат!
Что-то очень легко все получается.
Парочка не торопясь дефилировала в сторону школы. Тоха что-то эмоционально рассказывал, размахивая руками и нарезая круги возле брата. Случайно не про то он повествовал, как отпинал меня давеча? С миловидным великовозрастным дружком?
Любопытно.
Стараясь не делать лишнего шума и аккуратно цепляясь за ветки, я последовал за братьями по кромке забора. Это хорошо, что они не спешили.
На ближайшем перекрестке, там, где больничный забор под прямым углом уходил вправо, парочка рассталась. На прощанье старший вновь осчастливил родственника подзатыльником в качестве демонстрации теплых чувств, и пути братанов разошлись. Малой двинул прямо, а тот, который покрупнее, свернул направо и не торопясь продолжил свой путь вдоль забора.
Я осторожно спустился по ракушечнику вниз и двигался вслед за старшим Исаковым. Надо было выяснить – кто еще ходит в подобных спецовках.
Путешествие не затянулось. Брат свернул к техническому выезду из больничного городка, который был обозначен высокими проржавевшими воротами, и начал лупить ногой в обшарпанную деревянную дверь въездной пристройки.