Затих и он.
– Живой?
Я забился в кустах, стараясь принять вертикальное положение.
Между двумя темными кучами тряпья на земле стоял мальчик-Ирина и с досадой рассматривал порванный рукав куртки, не по-мальчишески изогнувшись в талии.
– Чего так долго-то, – проворчал я и тут же вспомнил: третий! – Должен быть еще один!
– Ушел третий. Поднялся по лестнице вслед за вашей кутерьмой и сразу на остановку троллейбуса.
– А ты ему платочком махала, пока я тут врагов разгонял!
Ирина хмыкнула. Возвращалась в нормальное человеческое состояние.
– Куртку подбери, богатырь. Через чердак тяжело было вернуться?
– Ошибочка, – стушевался я, – хотя, ты знаешь, такая ошибочка дорогого стоит. Может быть, даже и больше, чем суперраспланированная неошибочка.
– Потом поделишься. В более интимной обстановке. Лучше скажи – эти ТЕБЯ ждали?
– Похоже.
– Белобрысый навел?
– Ну а кто еще?
– Значит, срисовал он тебя перед магазином.
– Значит, срисовал…
– И просчитал, что ты вернешься.
– Значит, просчитал.
– Вот что я тебе скажу – непростой твой клиент. Очень непростой.
Я только пожал плечами.
Ирина перестала возиться с безнадежно порванной курткой, просто сняла ее и повязала рукавами вокруг шеи – тоже одна из модных фишек студентов этих лет.
– Все! Снимаемся. Расскажешь остальное по дороге.
Да уж. Расскажу!
Глава 7
Пора в подполье
– А к тебе сегодня девочки заходили, – мама лучилась интригой в предвкушении реакции на сногсшибательную новость, – твоя одноклассница, Леночка Маркова, со старшей сестрой. Ты почему так долго?
– А чего хотели? – начал я освобождаться от ранца и башмаков.
– Леночка болеет. Спрашивали, что задали по арифметике.
– А ты?
– Я сказала, что ты на тренировке, – легкое удивление в голосе.
– А они?
– Попросили заглянуть в твой дневник, посмотреть задание.
– А ты?
– А я показала им твой дневник! – ответила она уже на полтона выше, лучезарность явно начала сдуваться.
– А они?
– А они переписали твое задание! Переписали, попили чаю и ушли!!!
Вот ведь доиграюсь же сейчас!
Придется огребать за опоздание. Все равно не могу удержаться:
– А ты?
– Да что ты все заладил?! Ты – они, ты – они! – взрывается мама. – Что я? Что ты? ТЫ почему опоздал с тренировки? Час назад закончилась! Мне что, к тренеру сходить? Узнать, где ты болтаешься целый час неизвестно где?
– Я имею в виду – ты! Ты – спросила у них документы какие-нибудь? – невозмутимо продолжал я переодеваться. – Приходят незнакомые дети, называются одноклассниками, требуют мой дневник, а ты запросто предоставляешь неизвестно кому доступ к моей личной информации!
Слышу, как в глубине комнаты хохотнул отец. Потом быстро закашлялся, дабы не принижать авторитета матери.
Педагогика вам не хухры-мухры!
– Ты чего мелешь-то? Какая личная информация, – растерялась мать. – Какие неизвестные дети? Это Леночка из соседнего дома!
– А сестра? – упорствовал я. – Сестру ты тоже знаешь?
– Сестру… – утвердительно кивнула мать. – …Н-нет. Сестру нет. Она недавно к ним в гости приехала. Двоюродная. Она и не похожа на Леночку.
– Так! – нырнул я в домашние тапки и почапал в комнату. – Привет, пап! Слыхал? Сдали меня с потрохами!
– Это что за слова? Толик! Ты чего лыбишься? Смотри, как твой сын с матерью разговаривает!
– А что? – Батя на диване поменял лежачее положение на полулежачее. – Отчасти он прав. Что за сестра-то?
– Да! Что за сестра?
– Нормальная сестра. Двоюродная. Катя. Фамилия… наверное, тоже Маркова.
– Наверное или точно? Отвечать на вопрос! В глаза смотреть!
– Что? Я тебе щас! – Мать схватила тряпку и начала гоняться за мной по комнате.
Батя откровенно ржал.
В доме бедлам. Пыль столбом, падали стулья, россыпью летели какие-то папины журналы, снизу через картонные перекрытия что-то орали соседи. Из соседней комнаты вынырнул младший брат – что за непорядок?
– Все-все-все! Мам, сдаюсь! Был не прав, каюсь. Пощады!
– Разошелся! «Доступ». – Мать уселась к отцу на диван и передником вытирала выступившие от смеха слезы. – Я тебе дам доступ! Юморист.
– Ладно, мам. – Я сел рядом. – А если серьезно – что за сестра-то? Сколько лет, как выглядела? Кроме шуток.
– Да как! Обыкновенно. Высокая, темненькая.
– А Ленка – белобрысая ведь!
– Ну я и говорю – не похожа. Она же двоюродная. Лет восемнадцать. Вежливая, воспитанная. Одета аккуратно. Хвалила тебя, когда пятерки в дневнике твоем увидела. Сказала, что тоже занимается спортом. Художественной гимнастикой.