— Подожди! — взволнованно проговорила она, взглянув на Уоррена. — Так Ричмонд может в любую минуту потребовать выплату по закладной?
— Уже потребовал, — неприязненно поморщился Уоррен.
— Когда?
— На прошлой неделе. В конце этого месяца истекает срок уплаты по векселю. Но раз уж я начал говорить... — Уоррен замялся. — В общем, мне нужно не двадцать миллионов фунтов, а как минимум семьдесят пять!
— Так много! — ахнула Клер.
— К сожалению, подходят сроки выплаты по другим займам. Их, конечно, еще можно отсрочить, но вырастут проценты.
— Так нужно же как-то действовать! — потребовала она.
— А я, по-твоему, чем занимался, когда звонил тебе из пригорода? Всю прошлую неделю я вел переговоры с одной трастовой фирмой в надежде получить денежный заем, но в последнюю минуту все сорвалось. Думаю, здесь не обошлось без вмешательства Ричмонда. Он всегда умел подтасовывать карты в свою пользу. — Уоррен еще некоторое время посвящал Клер в подробности предпринятых им мер по выкупу закладной, прежде чем подытожить их неутешительной фразой: — Боюсь, нам придется расстаться с этим участком земли. На то, что Ричмонд отложит выплату по векселю, рассчитывать не приходится. Он уже дал мне это понять через своих адвокатов. А двадцать миллионов сейчас мне нужны как никогда.
Краем глаза Клер взглянула на брата, чтобы убедиться, что тот в свою очередь смотрит на нее с нескрываемым расчетом. Все было очевидно. И хотя Клер не нравилось, что ее пытаются использовать, еще больше ей не нравилась мысль, что родовой землей Макгрифи станет владеть Шон Ричмонд. Кто угодно, но только не он! Поэтому Клер прямо спросила:
— Хочешь, чтобы я переговорила с Гордоном?
— У вас с ним довольно теплые отношения. Думаю, он не откажет тебе.
— Он — возможно. Но Коммерческий манхэттенский банк ему не принадлежит. Дэвид всего лишь один из четырех вице-президентов.
— Я слышал, он возглавляет отдел иностранных валютных счетов и все операции по переводу денег проходят через него. Кому, как не ему, знать о капиталовложениях банка и влиять на инвестиционную политику.
— Но это не значит, что он должен исправлять твои ошибки, — сурово бросила Клер. — Ну допустим, он сможет организовать для нас этот заем. Но на каких условиях?
— Этот вопрос мы с ним обговорим.
— Не сомневаюсь. А что с этого буду иметь я?
— А что ты хочешь?
Клер знала, что она хочет.
— Если ты получишь этот заем, я хочу иметь гарантии, что отныне ни одно решение, касающееся инвестиций компании, не будет принято без предварительного обсуждения со мной. Я хочу присутствовать на совете директоров и иметь право совещательного голоса. Но это еще не все. В дальнейшем я хочу занять пост вице-президента по руководству и планированию. Иначе я и пальцем не пошевелю. Будь уверен.
В другой раз Уоррен резко отреагировал бы на ее громогласное заявление, но сейчас только усмехнулся:
— Вижу, Нью-Йорк пошел тебе на пользу. — Он оглядел ее элегантный костюм цвета слоновой кости, с узкой юбкой чуть выше колен, неброские украшения, фамильное кольцо, которое она получила от него в день своего совершеннолетия. — А ты действительно изменилась, Клер. И не только внешне.
— Надеюсь, — усмехнулась Клер, полностью овладев собой. — Во всяком случае, теперь я не бегу от неприятностей, а преодолеваю их. Так что скажешь, Уоррен? Мы договорились?
— Ну разумеется, — с фальшивой любезностью отозвался брат. — В любом случае через полгода тебе предстоит самой распоряжаться пакетом акций, так что не вижу ничего противоестественного в желании учитывать твое мнение наряду с другими инвесторами.
«А уж какое решение принять, будет зависеть от меня», — договорил его надменный взгляд.
«Ну это мы еще посмотрим!» — упрямо возразила Клер.
Конец молчаливому противоборству положил приход дворецкого.
— Милорд, леди Диана просила передать, что ужин будет подан через пять минут, — с достоинством сообщил он.
За ужином солировала Ди. Она говорила о своем положении и о приемах, которые она не сможет посетить в этот сезон из-за своего положения. У Клер разболелась голова, и пришлось попросить таблетку аспирина. В довершение всех неприятностей сел мобильный телефон. Но вечер на этом не закончился...
Не успела Клер войти в квартиру, как раздался телефонный звонок. В полной уверенности, что звонит Дэвид, изнывающий от любопытства, Клер сняла трубку и выпалила на одном дыхании:
— Милый, я только что вошла...
— Какой теплый прием, — хмыкнули на том конце провода.
Ну конечно! Вездесущему Шону Ричмонду не составило большого труда узнать, где она остановилась. Клер мгновенно захлестнула жгучая неприязнь.
— Что тебе нужно, Шон? — холодно проговорила она.
— Хочу извиниться. Признаюсь, вчера ты выбила меня из колеи. Я искренне сожалею, что повел себя так...
— Отвратительно, — подсказала она.
— Импульсивно, — высказал он свою версию.
— Будем считать, что извинения приняты, — сухо обронила Клер. — Что-то еще? — сказала она, давая понять, что хочет поскорее закончить разговор.
— Думаю, нам нужно встретиться. Давай поужинаем завтра в «Гручо»?
— Какой размах, — не удержавшись, съязвила Клер. — Этот ресторан заслуживает того, чтобы его посетить.
— Можно считать это согласием?
— Нет. У меня уже есть планы на этот уик-энд.
— Планы имеют свойство меняться.
— Только не в этот раз.
Шон не отступал:
— Хорошо, давай перенесем встречу, скажем, на вторник. Я мог бы заехать за тобой...
— Нет, — снова отказалась она, напомнив себе, что этот мужчина почему-то одержим желанием заставить ее жить страдая.
— В чем дело, Клер? — вкрадчиво поинтересовался Шон. — Я волную тебя? Смущаю?
— Не говори глупости! — отрезала она. — Просто с некоторых пор я взяла за правило не ввязываться в бесполезные дела.
— Что-то вроде «бизнес-леди не любит тратить время зря»? — отреагировал он.
— Ты все схватываешь на лету.
— Ну а если я скажу тебе, что нам предстоит небольшой деловой разговор?
— А это не из разряда — расскажи мне то, чего я не знаю? — бросила язвительно Клер.
Последовала короткая, но очень выразительная пауза.
— Значит, Уоррен все же набрался решимости посвятить тебя в семейные проблемы? — осторожно спросил Шон.
— Если ты имеешь в виду закладную на нашу землю, то я в курсе того, что ты потребовал ее выплаты, — подтвердила Клер.
— Клер, я понимаю, как это выглядит и звучит со стороны, но в действительности все обстоит несколько иначе.
— А по-моему, все очевидно, — не церемонясь, прервала его Клер. — Уоррен попытался проглотить больше, чем может себе позволить. А ты воспользовался удачным моментом. Ну и как, Шон, приятно осознавать, что ты крадешь еще один кусочек мира, принадлежащий мне?
— Послушай, Клер, не пытайся анализировать мои поступки. У тебя для этого нет специальной подготовки.
— Может, и так! Но учти, я сделаю все, слышишь, все, чтобы земля Макгрифи не досталась тебе!
В сердцах Клер бросила трубку Ее всю трясло.
Господи, она уже и не помнит, когда в последний раз так выходила из себя. Клер обхватила себя руками, старясь унять нервную дрожь. Но и это не помогло. День оказался слишком насыщенным на события. С утра деловой ланч с Дэнвером, затем длительные переговоры с Патрицией, работа со счетами, потом ужин с братом и предшествующий ему разговор, теперь вот этот звонок! Ну и конечно, не следует сбрасывать со счетов утренние газеты. Все центральные издания, не говоря о бульварной прессе, отвели открытию сезона первые полосы. Имена Клер и Шона то и дело мелькали рядом. Отзывы были вполне корректные, а порой даже восторженные, особенно в той части, где описывалась «преобразившаяся и доведенная до совершенства» красота Клер. И только Элиша Браун позволила себе недвусмысленный намек, озаглавив свою колонку: «Верно ли, что молния в одно место дважды не ударяет?» Сам текст не блистал изяществом и легкостью пера, но к информативной части придраться было сложно. В ней говорилось, что леди Клер Макгрифи вернулась на родину после шести лет отсутствия. И сразу же окунулась в светскую жизнь, посетив оперу Пуччини «Мадам Баттерфляй» в Ковент-гарден в сопровождении одного из самых завидных женихов Восточного побережья — стопроцентного американца Дэвида Джоэла Гордона III, привезенного ею из Штатов. Шон Эдгар Ричмонд, младший сын покойного герцога Ланкастера, появился на открытии светского сезона вместе с французской звездой Лоран Жильбер. На кинодиве были сапфиры от Бушерона, которые, по слухам, ей преподнес лорд Ричмонд. Далее репортерша допустила ряд вольных предположений, гадая, знак ли это особого расположения со стороны миллиардера или же прощальный жест, о чем мадемуазель Жильбер пока не подозревает? Ведь судя по тому, как один из самых влиятельных и самых обворожительных мужчин Британии смотрит на бывшую невесту, леди Клер Макгрифи, того и гляди, разразится гроза!