Тогда парень с ножом сделал короткий взмах, и холодный металл жестко вошел в правый бок Игоря, разрывая неотточенным лезвием кожу и внутренние органы парня.
Все.
Резкая боль заставила сознание подпрыгнуть на месте. И тут же контакт с машиной разорвался, а Игорь, схватившись обеими руками за рану на боку, постоял мгновенье, всматриваясь в лицо оборванца, и упал с платформы на пол. Свет потускнел в разы. Колонны все еще были на месте, а вот фигура Эрид Фана рассыпалась так и не собравшись полностью.
Нож черной рукояткой торчал из тела Игоря. Кровяная струйка медленно сползала на черный пол овального помещения. Парень взглянул на своего убийцу. В полубессознательном состоянии он не увидел оборванного бомжа, его место заняла большая ломанная фигура, непроглядно черная и как будто горбатая. Неяркий свет, падая сверху, растворялся в ней, будто это была черная дыра.
Рядом с Игорем валялись остальные члены их импровизированного отряда. Они были в сознании, видели все то, что тут произошло, но были не подвижны. Парализованные страхом, они будто овечки перед острыми клыками волка впали в ступор, будто они увидели самого дьявола, пришедшего за их душами, и были не в силах сделать и движения. Будто нож, торчащий из бока Игоря, был всажен в каждого из них.
Черная фигура или оборванец, Игорь не мог различить, что же он все-таки видит, сознание его плыло, но из-за боли все же не превращало в замершую куклу, вытащила откуда-то два передатчика, и положила их на колоны, по одной на каждую, прикрыла их руками. Раздался хруст, а затем фигура убрала руки от колонн, и невесомая пыль слетела следом за ее движением. А сами колоны поползли вниз. В помещении начало темнеть.
Фигура склонилась над Игорем.
— Глууупец, — едкий, ядовитый, и чрезмерно уставший голос, родившись в сознании парня, проел черепную коробку насквозь, оставляя в ней ровное пулевое отверстие. — Что ты надеелаал?
Игорь помирал. Он не знал, что наделал он, но прекрасно понимал, что наделала эта фигура. Она отключила машину. Не дала работать по полному циклу, оборвала процесс преображения и не дала появиться здесь Эрид Фану.
— А ты? — еле сумел выдавить из себя Игорь, страх перед этим пришельцем вытекал из парня вместе с кровью.
— Я спас вас, — произнес пепельный голос, проваливаясь в плывущее сознание парня. — Хотя бы на время, но спас.
Игорь усмехнулся, держась за бок.
— Так не спасают, так убивают.
— Иначе бы ты не отпустил колонны, точнее он бы не отпустил тебя и пришел сюда, — фигура провела рукой над телом парня, а затем оглянулась на вход. — С тобой все будет хорошо. Все скоро закончится.
— Ты сочувствуешь мне? — удивился Игорь, цепляясь за края своего сознания.
— Странно, — прошипела фигура. — Вы люди такие хрупкие и еще такие глупые. Но все равно лезете туда, куда вам и носа совать не стоит. Ваша же цивилизация уже обрела знания о свете. О его двойственной природе. Как вы это называете? Корпускулярно-волновой дуализм? Свет — это и волна, и частица одновременно. Ты только что чуть было, не материализовал здесь вашу собственную смерть.
Игорь усмехнулся. Ему было почти что все равно.
— Зачем ты мне это говоришь. Почему думаешь, что я поверю?
— А почему ты поверил ему? — слегка дрогнувший голос, молотом ударил в сознание парня.
— Он не пытался меня убить, — логично ответил Игорь.
— Он тебя заманил сказкой, — Игорю показалось, что голос в его голове усмехается. — Сыграл на чувстве долга перед всем человечеством. Помог тебе представить себя героем, которым тебе никогда не стать.
— А ты?
— А я всего лишь более выдержанный марсианин. Точнее не так. Я память и сознание давно умершего существа, вживленная в блоки этих машин. Я их хранитель. От вас. От таких, как он. Знаешь, что ты сделал? — теперь слова прозвучали не в голове парня. Они были реально сказаны тем оборванцем, через которого говорил еще один пришелец.
Игорь не верил ему, да и не хотел. Он с каждой секундой все больше хотел спать.
— Ты думаешь, что запустил машину эволюции? — вновь усмешка.
Игорь не ответил.
— Отчасти. И лишь на время. Но ты сделал больше. Ты отправил сигнал. Далеко, очень далеко отсюда. А на этот сигнал скоро, по космическим меркам, сюда явятся, мои потомки, считающие, что на вашей планете, вполне так смогут разместиться и они сами. Перенаселенность, знаешь ли. А вот этот светящийся парень, который чуть было здесь не материализовался, мог бы все это время править вами, карать, судить, распоряжаться вами, — голос оборванца зазвучал громче и жестче. — Ты открыл дорогу в АД и чуть было не пустил сюда дьявола, — голос стал тише. — Теперь он все равно придет. Ты не доживешь до этого момента, и дети твои не увидят его. Но потом, твой прах сожрут тысячи раз, и ты почувствуешь боль, не сравнимую с той, что ты чувствуешь сейчас.