— Да где же я? Что со мной? — парень опустил голову на руки. — Может, я все-таки сплю? И сейчас проснусь?
Он вновь начал щипать себя, но кроме боли ничего не почувствовал. Игорь поднял взгляд на горизонт.
— Я хочу домой, — тихо произнес он.
Подождал секунду. Затем уже громче.
— Я хочу домой!
А через мгновение просто заорал.
— Я ХОЧУ ДОМОЙ!
Ничего, даже эхо не отозвалось на его крик. Игорь вновь опустил голову и зарыдал. Слезы катились по его щекам, срываясь на темную землю. Плечи ходили ходуном. Всхлипывания рвались из стиснутого истерикой горла.
— Домой! — шептал Игорь. — Домой!
Он завалился на бок, свернулся калачиком, дрожа всем телом, и начал проваливаться в сон, удивляясь на гране бодрствования, как можно уснуть, уже будучи во сне.
И не знал Игорь, что за спиной у него все это время находилась тень, не его собственная, которая в этом мире просто отсутствовала, а некий силуэт, несколько вытянутый вверх, который двигался за парнем шаг в шаг, не издавая ни звука, всегда вовремя смещающийся, когда Игорь решал обернуться. А в момент, когда он впал в истерику и завалился на бок, силуэт склонился над ним и бережно провел невесомой рукой над головой у парня, от чего тот и провалился в сон.
2. Маша
— Мам, открывай. Это я, — Маша с силой дернула дверь подъезда, но та не поддалась. Девушка вновь набрала домофон. Раздался женский голос.
— Не получилось? Пробуй еще.
На этот раз домофон пиликнул, и девушка без труда попала в подъезд. Да, сколько лет она ходила через этот подъезд? Постоянно плохо освещенный, пахнущий плесенью и чем-то еще более неприятным. Обшарпанные стены, изредка подкрашиваемые работниками местного ЖЭКа, пестрели разнообразными надписями, повествующими о каких-то Оле, Коле, Яне, которые, следуя из написанного, получались не очень хорошими людьми с явно выраженными теми или иными сексуальными наклонностями.
Почтовый ящик квартиры был закрыт, и в нем, судя по белеющим отверстиям, что-то лежало. Девушка открыла его и вытащила платежку за предыдущий месяц, а так же три письма. Она весьма удивилась. В современном мире письма писали либо органы власти, либо какие-нибудь шарлатаны, ну, либо бабушка Зина. Маша быстро просмотрела конверты.
Так. От бабы Зины. Хотя бабушка уже давно была снабжена мобильным телефоном, однако в своей деревушке она так и не привыкла к современной технике, поэтому написание писем для нее оставалось вполне допустимым вариантом общения с родственниками.
Дальше. От налоговой. Этим опять денег мало. Что там, налог на жилье? Понятно.
И третье. Тут у Маши лицо приняло еще более удивленное выражение, чем прежде. Письмо было от ее школьной подруги Яны Скворцовой.
С Яной Маша рассталась сразу после выпускного, когда проведя пол-лета в городе, Яна уехала в Краснодар, навсегда. Увезли ее родители, что бы дать образование в аграрном университете. Там у них на Кубани был родственник, который мог неплохо пристроить Яну, только образование должно было быть соответствующим. После отъезда Яны девушки виделись еще пару раз, когда подруга приезжала в Москву на праздники. А потом их связь оборвалась. Яна изучала какие-то сельхоз науки. А Маша, поступив в экономический институт, надеялась, что в Белокаменной найдется место еще одному более или менее грамотному бухгалтеру. И вот, спустя восемь лет после окончания школы, подруга вспомнила о ней, решив написать пару строк.
С явно приподнятым настроением Маша направилась к лифту. Машинально нажав нужную кнопку, она погрузилась в воспоминания. В памяти всплывали разные ситуации, в которые попадали две подруги, а перед глазами стояла улыбающаяся Янка со своей вечно растрепанной прической, наскоро собранной в узелок на макушке. Маша улыбнулась.
Дверь в квартиру была уже открыта. Мама стояла на пороге, держа в руках полотенце.
— Ты чего так долго? Я уже переживать начала. В подъезд вроде вошла, а все ни как не поднимешься, — она отступила чуть назад, пропуская дочь в прихожую.
— Все нормально. Почту вот разбирала.
Маша передала маме два письма и платежку, оставив весточку от подруги у себя.
— Что там? — мама быстро пробежала по бумагам. — Ага, понятно. А у тебя, что за письмо?
Женщина мельком взглянула на конверт в руках у дочери и пошла на кухню.