В первые дни войны Ефрем Борисович вступил в дивизию народного ополчения. Профессиональный шофер, он стал помощником командира взвода автомобильной роты. Его голос тоже помогал ратному делу. Певец служил в агитационном взводе, работал с Соловьевым-Седым в фронтовом театре, бесконечно записывал новые песни на радио. С Василием Павловичем и Алексеем Ивановичем его связывали искренность характера, талант, добрая душа. В конце войны они приноровились ездить на выступления все вместе, прихватив с собой обладателя столь же прекрасного лирического тенора Федора Андруковича. Они с Флаксом пели дуэтом.
Обаятельный, благородный, вежливый, Ефрем Борисович, как ребенок конфеты, любил молоко. Он просто жить без него не мог. Частенько на фронтовых дорогах, почуяв сердцем присутствие рядом коровы, он просил остановиться у очередной покосившейся калитки. Добрые хозяюшки старательно угощали красавца-певца.
— Видали, какая молодка? — Говорил он, ставя на стол кринку так, чтобы не расплескать молоко. — Женюсь!
— Погоди! — советовал Алексей.
— Чего годить-то, Алеша? Женюсь!
— Молоко на губах обсохнет — тогда и женись. Да не заводи коровы! А заводи патефон — и слушай наши песни!
Оба смеялись от души, от ощущения молодой силы, оттого что впереди — вся жизнь.
Новые песни сержанта Фатьянова
1. «Потому, что мы пилоты» и другое
В промежутках между поездками в Восточную Пруссию Алексей возвращался в Таллин. Ансамбль по-прежнему базировался там. Отлеживаясь, он много читал и сочинял. В противоборстве казарменной строгости и лирических дней середины мая образовался новый творческий дуэт Владимира Сорокина и Алексея Фатьянова. Они написали цикл песен, посвященных победе: «Вспомним походы», «Ждут невесты женихов», «Гармошка поет» и «Возвращение».
Они были написаны в самых лучших традициях русской песенной культуры. Их безотлагательно записали в Москве в редакции Всесоюзного радио, готовился к выходу клавир. Осенью цикл передали «Последние известия» по радио в исполнении заслуженного артиста РСФСР А.П. Королева. Тем же летом были написаны с Соловьевым-Седым «Тропки-дорожки», «Веселая песенка о начальнике станции» и «Про Васеньку». Соавторы «облегчали» жанр, согласно требованиям тогдашнего искусства: ничего мрачного, только веселое, светлое, яркое… Тогда же им было предложено написать песни к фильму про летчиков малой фронтовой авиации. Назывался кинофильм «Небесный тихоход». Снималась эта черно-белая героическая комедия на Ленфильме. Автором сценария и режиссером был Семен Тимошенко, который набрал для работы замечательных актеров. Это была двадцать вторая роль в кино Николая Афанасьевича Крючкова, восьмая — Василия Васильевича Меркурьева. Снимались в фильме также Фаина Раневская, Василий Нещипленко, Алла Парфаньяк. Трое друзей — персонажей Меркурьева, Крючкова и Нещипленко — пели голосами актеров песню на стихи Фатьянова «Потому, что мы пилоты». Веселая, бодрая песенка с интонациями мужского здорового кокетства очень понравилась актерскому составу. Другого мнения были критики, но народная слава подминает под себя все, даже авторитетное мнение уважаемых искусствоведов. Вот уже почти шестьдесят лет эта песня не просто существует — она живет, и поныне вызывает жизнеутверждающую улыбку. Ее хорошо чувствуют дети, чье чистое сознание не потрясено идеологическими ухабами.
И не было дня в 1945 году, чтобы не звучали фатьяновские песни на радио. Они шли целыми блоками, по нескольку раз в сутки. Слушали его песни и родные — Наталия Ивановна и Ия.
2. Крестник Андрюша
Алексей хотел приехать в Москву. В марте родился Андрюша — ему не терпелось увидеть внучатого племянника. А летом он получил командировку в Москву для работы на радио с песнями на музыку Сорокина. Вот и оказия.
Рано утром Алексей, наконец, прибыл в город своей юности и вышел из мягкого вагона «Красной Стрелы». Москва была красивой — красной, лето — красным, пахло терпкой пыльцой бархатцев, влажными после дождя улицами. Прозвенев, подошел красный трамвай. Алексей вскочил на подножку.
Он ехал домой.
Своим ключом он открыл дверь. Знакомая до щемящей сердечной истомы комната была озарена утренним солнцем. Оно ликовало на полу, на мебели, на корешках книг, оно трепетало на занавесках. На скрип петель вышла Ия, бесшумно заплакала и обняла Алешу. Из колыбели требовательно, радостно и громко вострубил младенец. На зов малыша прибежала с кухни Наталия Ивановна, да так и осела на подставленный ей стул:
— Алеша! Приехал…
…Крестили Андрюшу в Елоховском Бого-Явленском храме, главном соборе Москвы. Крестными пригласили Алексея и соседку по Ново-Басманной Женю Волкову. Скромно и тихо отметили Крестины, пригласили соседей. Алексея одни соседи очень любили, другие же — относились с иронией, потому что он всегда шумно, восторженно делился впечатлениями от новой прочитанной книги. Теперь пересмешники критиковали Фатьянова за привезенные им с войны трофеи: пишущую машинку с немецким шрифтом, несколько махровых полотенец и несколько бокалов из венского стекла.
— Чванов привез ножного «Зингера» и восемь бостоновых отрезов! — Шептала Ие молодая соседка с пятого этажа. — Три фарфоровых пастушки, три гобелена и настенные часы! А на этой машинке он что: немецкие деньги печатать будет?
— Наш Алеша не такой — он поэт, поймите! — пыталась объясниться Ия, едва не плача.
Пришел на выручку Алексей, по обрывкам разговора поняв о чем идет речь. Улыбнулся, снял с руки часы:
— Возьмите! Я на следующей войне еще награблю!
— Да что вы, Алексей, что вы! — Засмущалась соседка, но часы взяла.
На Крестины приходила еще одна соседка, Ирина, которая вдруг показалась Алексею самой красивой и милой девушкой, которую он когда-либо встречал. Вспомнились длинные дни в армии, еще до войны, когда он думал об Ире. Военная любовь, красавица Галина, устраивала свою судьбу без него. Не долго думая, Алексей сделал предложение Ирине и пообещал, что скоро вернется. Нужно было уезжать. Работа на радио закончилась, заканчивался и короткий отпуск военного сержанта.
Проезжая Россию из Москвы в Петербург, он думал об Ирине.
После войны
1. Солдаты говорят о песнях
Шел к закату 1945 год.
Поэт продолжал служить в ансамбле. Он выступал в инсценировках, читал стихи, занимался режиссурой. Здесь пелись его песни «Наш город», «Не тоскуй, моя царица», «Влюбленный штурман», «Давно мы дома не были…». И кругом — по всей стране, во всех ансамблях, в любых захудалых самодеятельных коллективах — везде звучали его песни. Этому триумфальному шествию фатьяновских песен, необычайно популярных, востребованных жизнью народа и государства, казалось, не будет предела.
«Осенью 1945 года судьба забросила меня на Дальний Восток, в Порт-Артур. Там я воевал, и там на стихи Фатьянова доводилось слышать песни. «Кто же он такой, этот Фатьянов? — размышлял я. — Судя по всему, тоже солдат, у которого война оставила зарубки на сердце…» — вспоминал постаревший солдат Дмитрий Моисеенко.