Директор
Довольно слов, довольно споров,И комплиментов, и укоров!Зачем болтать по пустякам?Пора за дело взяться нам.К чему такие затрудненья?Что вдохновенья долго ждать?Поэт – властитель вдохновенья:Он должен им повелевать.Что нужно нам – мы с вами знаем;Напиток крепкий мы считаемЗа лучший – дайте ж нам его!Не забывайте ничего:Что можно сделать неотложно,Зачем на завтра оставлять?Должны вы сразу уловлятьВсе то, что нужно и возможно,И уж из рук не выпускать!Для нашей сцены все пригодно;На ней – вы полный господин;Берите сколько вам угодноИ декораций, и машин,Огней бенгальских, освещенья,Зверей и прочего творенья,Утесов, скал, огня, воды:Ни в чем не будет вам нужды.Весь мир на сцену поместите,Людей и тварей пышный ряд –И через землю с неба в адВы мерной поступью пройдите!
Пролог на небесах
Господь, архангелы, потом Мефистофель.
Рафаил
Звуча в гармонии вселеннойИ в хоре сфер гремя, как гром,Златое солнце неизменноТечет предписанным путем.Непостижимость мирозданьяДает нам веру и оплот,И, словно в первый день созданья,Величествен вселенной ход!
Гавриил
И с непонятной быстротою,Кружась, несется шар земной;Проходят быстрой чередоюСиянье дня и мрак ночной;Бушует море на просторе,У твердых скал шумит прибой,Но в беге сфер земля и мореПроходят вечно предо мной.
Михаил
Грозя земле, волнуя воды,Бушуют бури и шумят,И грозной цепью сил природыВесь мир таинственно объят.Сверкает пламень истребленья,Грохочет гром по небесам,Но вечным светом примиреньяТворец небес сияет нам.
Все трое
И крепнет сила упованьяПри виде творческой руки:Творец, как в первый день созданья,Твои творенья велики!
Мефистофель
Опять, о господи, явился ты меж насЗа справкой о земле – что делается с нею!Ты с благосклонностью встречал меня не раз –И вот являюсь я меж челядью твоею.Прости, не мастер я по части громких слов;Но, если б пышный слог я в ход пустить решился,Сам рассмеялся б ты – ручаться я готов, –Когда б от смеха ты давно не отучился.Мне нечего сказать о солнцах и мирах:Я вижу лишь одни мученья человека.Смешной божок земли, всегда, во всех векахЧудак такой же он, как был в начале века!Ему немножко лучше бы жилось,Когда б ему владеть не довелосьТем отблеском божественного света,Что разумом зовет он: свойство этоОн на одно лишь мог употребить –Чтоб из скотов скотиной быть!Позвольте мне – хоть этикет здесь строгий –Сравненьем речь украсить: он на видНи дать ни взять – кузнечик долгоногий,Который по траве то скачет, то взлетитИ вечно песенку старинную твердит.И пусть еще в траве сидел бы он уютно.Так нет же, прямо в грязь он лезет поминутно.
Господь
Ты кончил? С жалобой одноюЯвляешься ты вечно предо мною!Иль на земле добра совсем уж нет?
Мефистофель
Нет, что ни говори, а плох наш белый свет!Бедняга человек! Он жалок так в страданье,Что мучить бедняка и я не в состоянье.
Господь
Ты знаешь Фауста?
Мефистофель
Он доктор?
Господь
Он мой раб.
Мефистофель
Но не такой, как все; он служит по-иному;Ни пить, ни есть не хочет по-земному;Как сумасшедший, он рассудком слаб,Что чувствует и сам среди сомнений;Всегда в свои мечтанья погружен,То с неба лучших звезд желает он,То на земле – всех высших наслаждений,И в нем ничто – ни близкое, ни даль –Не может утолить грызущую печаль.
Господь
Пока еще умом во мраке он блуждает,Но истины лучом он будет озарен;Сажая деревцо, садовник уже знает,Какой цветок и плод с него получит он.
Мефистофель
Бьюсь об заклад: он будет мой!Прошу я только позволенья, –Пойдет немедля он за мной.
Господь
Пока живет он на груди земной,Тебе на то не будет запрещенья:Блуждает человек, пока в нем есть стремленья.