— Нет! — сразу же заявил я. — Я не собираюсь отпускать тебя сегодня, Анри!
Он лишь слегка вскинул бровь и поднялся на ноги.
— В таком случае прогуляемся по саду? — предложил он, протягивая мне руку.
— Нет… — Я взял его за руку и потянул на себя, шепнув ему в губы соблазнительно: — Прогуляемся до кровати, Анри?
— Франц… — Он, казалось бы, охотно наклонился ко мне, упершись свободной рукой в спинку стула позади меня.
— Поцелуйте меня, граф, — выдохнул я ему в губы, с улыбкой глядя в его растерянные синие глаза.
Несколько секунд он смотрел в мои глаза, словно что-то пытаясь в них прочесть, и наконец, наклонив голову, прильнул к моим губам, сразу же скользнув горячим языком в мой рот, и начал медленно ласкать, возбуждая и распаляя во мне первобытное желание.
Я тихонько застонал ему в рот, немедленно обвивая руками его шею и притягивая к себе еще сильнее, запуская пальцы в его светлые густые волосы, будучи не в силах мысленно перестать повторять его чудесное имя.
Он целовал меня не нежно и ласково, как все эти дни, а страстно и безудержно, словно перестав наконец сдерживать себя и показав свои истинные чувства и эмоции. Подавшись вперед и вжав меня в высокую спинку стула, он умело ласкал языком мой язычок, с каждой секундой возбуждая меня все сильнее. Я непроизвольно развел ноги в стороны, подавшись этому страстному напору, чтобы ему было удобнее, чтобы он мог прижаться ко мне сильнее, и сам выгнулся навстречу, стремясь прильнуть к нему всем телом. Голова кружилась в его сладких объятиях, я тихонько постанывал, запрокинув голову навстречу его настойчивым губам, и пытался отвечать на движения его языка.
Он на секунду отстранился, чтобы дать нам обоим глотнуть воздуха. Несколько секунд смотрел как-то задумчиво на мое раскрасневшееся и взволнованное лицо, а потом снова прильнул к моим губам, целуя уже намного медленнее, чтобы дать мне время прийти в себя. Встал на колени меж моих бедер, и я почувствовал его теплые ладони на своих лодыжках. Они медленно заскользили вверх, задирая подол моей ночной рубашки, поглаживая икры и бедра.
Почувствовав эти сладкие и совершенно уже другие ласки, я громко застонал, цепляясь за шею, пальцами растрепав его волосы. Я думал, что у меня выскочит сердце, хотелось упрашивать его не останавливаться… Анри…
Он оторвался от моих губ, скользнул ими вдоль шеи, оставляя жгучие следы своих поцелуев. Погладил рукой мое бедро и двинулся дальше, лаская талию под тканью просторной рубашки.
— Анри… — возбужденно прошептал я, запрокидывая голову, подставляясь под его откровенные ласки и жадно хватая ротиком раскаленный воздух.
Он тем временем быстро расшнуровывал мою рубашку на груди, чтобы добраться до обнаженной, чуть влажной кожи. Я понимал, что на ней останутся следы от его поцелуев, но лишь крепче прижимал к себе его голову, мысленно заклиная не останавливаться. А он опустился ниже, задирая рубашку до талии, и прильнул жгучим поцелуем к внутренней стороне моего бедра. Я громко застонал и запустил пальцы в его волосы, сжимая светлые пряди, и слегка потянул, то ли желая, чтобы он остановился, то ли наоборот…
Анри медленно и осторожно скользил губами по молочной коже все выше и выше… Приподняв голову, он лизнул головку моего члена и провел горячим языком по всей его длине. Я сдавленно всхлипнул, прикусив губы, и выгнулся дугой. Он же взял мой член в рот полностью и принялся ласкать языком, удерживая меня за бедра. Я тихонечко стонал и всхлипывал от доселе неведомого мне жгучего удовольствия, сжимая его волосы еще сильнее.
— Анри… Анри… — стонал я его имя раз за разом.
Никто и никогда еще не доставлял мне таких головокружительных ощущений, и я мог лишь благодарить небо, что сижу сейчас в своей спальне, а не стою, прижатый к стенке где-нибудь в нише, где каждый мог услышать мои громкие стоны. Он плотно сжимал губы, двигая головой, заставляя меня с каждым движением своего восхитительного языка забывать свое имя. В какое-то мгновение он отстранился, и я испытал жгучее разочарование, но, скользнув вверх, Анри запечатал мои губы поцелуем, обхватив мой член рукой и продолжая начатое дело уже ладонью, языком насилуя мой рот в такт движениям своей руки. Я не сумел долго выдержать этого безумного темпа и, сдавленно всхлипнув, бурно кончил ему в руку, все еще ощущая на языке свой собственный вкус.
Граф отстранился, сладко лизнув мои губы напоследок, взял со стола салфетку и вытер ею свои пальцы. А я, тяжело дыша, откинулся на спинку стула, не в силах сомкнуть развратно раздвинутые ноги с собственной спермой на бедрах.
Анри, ни слова не говоря, взял другую салфетку и, присев передо мной на корточки, стал бережно обтирать мои бедра. Закончив, опустил рубашку, успев во время этой процедуры жарко поцеловать меня еще несколько раз.
— Анри… — с трудом пытаясь прийти в себя и отдышаться после этого безумства, шепнул я слабо.
— Да, моя радость? — мурлыкнул он мне на ушко, поднимая меня с кресла.
Сев на мое место, он усадил меня к себе на колени и прижал к своей груди. Я поднял голову и прильнул губами к его шее, стремясь оставить хотя бы маленькую свою метку на моем графе, чтобы любая курица, потянув к чужому руки, узнала, кому принадлежит граф Анри де Монморанси.
— Это безумие… — прошептал я едва слышно.
Кажется, я окончательно влюбился по самые уши.
========== Глава VII ==========
Анри.
— Это безумие… — прошептал на ухо Франц, прижимаясь ко мне, как маленький котенок, все еще тяжело и сбивчиво дыша.
Я улыбнулся, когда его маленькие губы впились в мою шею, оставляя ощутимый след. Маленький собственник. Мой маленький тиран. Я прикрыл глаза, смакуя прикосновения мягких, нежных губ. Повернув голову, приподнял его личико за подбородок и снова поцеловал, на этот раз ласково и нежно.
Француа шумно выдохнул, прижимаясь ко мне еще ближе, и закрыл глаза. Я заправил растрепанные волосы ему за ушко, медленно, неторопливо лаская языком сладкие, податливые губы, с удовольствием ощущая, как он все еще дрожит в моих объятиях. Он с видимым трудом отстранился от моих губ, прильнув к моей груди.
— Анри…
Я тихо рассмеялся.
— Ты забыл все слова, кроме моего имени, малыш?
Он посмотрел на меня снизу вверх довольно и охотно кивнул. На припухших губах его заиграла мечтательная улыбка. Я хмыкнул и, поцеловав его в макушку, предложил бокал сока.
— Пить хочешь?
— Хочу… — По-прежнему глядя на меня, он хотел было взять бокал из моих рук, но я отвел его в сторону.
Франц явно растерялся, а я, рассмеявшись, сам поднес бокал к его губам и слегка наклонил. Он с жадностью выпил весь сок и зажмурился, как довольный котенок, еще и заурчал тихонько, облизывая липкие губы от сладкого сока. Не удержавшись, я убрал стакан и сам, наклонив голову, обвел его губы языком, слизывая сладкую влагу. В ответ он поджал губы и хихикнул.
— Раз наша прогулка верхом отменяется, ты поспишь еще. — Я поднялся и отнес его на кровать.
— Только не смей уходить! — Франц вцепился в мой рукав, требуя это повелительным тоном.
— Хорошо… — Я поджал губы, чтобы не засмеяться.
Мягко высвободившись из хватки его цепких пальцев, я снял куртку и лег рядом с ним. Он тотчас же прильнул ко мне, обнимая за талию, и довольно тихо вздохнул.
— Ты ставишь меня в крайне неловкое положение, — заявил я с улыбкой, стараясь лечь так, чтобы он не почувствовал моего возбуждения. Да, я был все еще возбужден и не получил удовлетворения, но для меня это не было большой помехой на данный момент. Его получил Франц, и ему, очевидно, более чем понравилось. Эта мысль вызвала улыбку на моих губах.
— Почему это? — спросил он с искренним удивлением.
Похоже, считает меня железным. Я снова улыбнулся. После всех его уловок это неудивительно.
— Потому что. Спи, — сказал я, целуя его волосы.
— Ну почему, — захныкал он. — Расскажи!
— Если будешь много знать, — прошептал я ему на ушко интимным тоном, — морщинки появятся… Мой маленький, безумно очаровательный принц.